* * *

Возвращаясь домой, Айри и Свен-Эрик горланили в машине один из псалмов с похоронной церемонии.

– «Врата узкими именуются, и путь именуется узким. Вся благодать Господня поставлена в избрании твоем…»

У Свемпы все еще был приятный голос. Стоило ему подхватить, и Айри, восхищенно улыбаясь, скашивала глаза. Зато она лучше запоминала слова.

В этот момент Свена-Эрика осенило, и это было похоже на обрушение снега с крыши. Он замолчал.

– Что такое? – спросила Айри, как будто хотела разглядеть, что скрывается за снежной стеной. – Олень?

Хорошо, что Свен-Эрик ехал медленно и осторожно.

– Нет, – ответил он. – Просто подумалась одна вещь.

– Что за вещь?

– Как-нибудь расскажу. Сейчас отвезу тебя домой и вернусь в город.

– Хорошо, только будь осторожен.

Свемпа погрузился в молчание, и Айри позволила ему это. Спросила только, можно ли включить местное радио, и он кивнул.

Выпустив Айри из машины, он дождался, пока она войдет в дом, – при такой погоде замки могли замерзнуть. Потом развернул машину и поехал в Кируну.

«Все хорошо, – подумала Айри. – Именно такой он мне и нужен».

* * *

Спустя час Свен-Эрик стоял под дверью дома престарелых в Бриттсоммерсгордене. Взял щетку, прислоненную к дверному косяку, и тщательно обмел снег с ботинок и брюк, мурлыча под нос «Врата узкими именуются…» и настраивая себя на предстоящий разговор. Сама тема узких врат, куда нужно протиснуться, мобилизовала мысли. Стольнаке потоптался на пороге, сбивая снег с подошв, и вошел.

Сису-Сикке и Ниркин-Юсси только пообедали. Они спросили Свена-Эрика, не хочет ли тот кофе. Оба вели себя настороженно, как будто чувствовали, что Стольнаке приехал не просто так. Но торопиться было некуда. Они поговорили о снегопаде, похоронах и Бёрье, который, похоже, сошелся с Рагнхильд Пеккари.

– Послушайте, – сказал, наконец, Свен-Эрик и пригладил усы, – мне тут в голову пришла одна мысль…

Ниркин-Юсси кивнул. Сису-Сикке вытаращил глаза – и напомнил Стольнаке взбесившуюся лошадь, вдруг оказавшуюся перед огненной преградой.

* * *