Анна-Мария не находила в себе сил смотреть на Томми. Ее взгляд скользил по случайным предметам в комнате – кусочкам коры на полу перед камином, свернутой оленьей шкуре в углу.

«Боже мой, – мысленно прошептала она. – Нет, нет и нет…»

– Они не шутили, – продолжал Томми. – Оставили мне телефон для связи… только с ними.

– У тебя был их телефон?

Анна-Мария понимала, о чем речь. Дорогие мобильники от особых производителей с шифрованием, которое не может взломать ни одна криминалистическая лаборатория.

– Они звонили, давили на меня. Говорили, что их терпение на исходе, и все такое… Больше месяца тому назад… я был не дома, перекусывал в «Моммасе» с активистами движения «Блюстители морали». Ты ведь знаешь Аню Хеггрот, с ней мы тоже иногда оказывались в одной постели.

– Она же замужем, – удивилась Анна-Мария и тут же почувствовала себя дурой.

– Я в курсе, но ты ведь знаешь, как это бывает? Встретились, пропустили по рюмочке-другой, и понеслось… И вот, она сообщила, что они собираются устроить что-то вроде рейда против тех, кто продает секс-услуги в автодомах. Якобы имеются какие-то зацепки.

– Так…

Анна-Мария насторожилась. Информатор Свена-Эрика утверждал, что в последний раз автодом не появился там, где должен был быть, – на парковке возле бараков.

– Я думал… я ведь не знал, что работаю против вас, только против «блюстителей» из Лулео. И я был уверен, что в следующий раз полиция их арестует. Откуда мне было знать, что женщин отвезут на Палосаари и переедут снегоходом? Что они там делали? Что там вообще произошло, как ты думаешь?

– Я не знаю, – ответила Мелла.

Она решила не рассказывать Томми о звонке анонимного друга Галины Кириевской. Пока, во всяком случае.

– А они тебе ничего об этом не рассказывали?

– Нет. Они мне ничего не рассказывали. Но, конечно, расспрашивали насчет расследования, и…

– Что ты им ответил?

– Ничего определенного. Что Ребекка просила Похьянена еще раз посмотреть протокол вскрытия. Что Хенри Пеккари был убит… Это я во всем виноват. Не представляю себе, как теперь жить…

– Где тот телефон?

– Я оставил его дома. Перестал отвечать после… того случая в Риксгренсене, с Галиной.

– Ты говорил им о ней? Что она там, в Риксгренсене?