– Они пытались представить все так, будто Томми сначала убил Меллу, а потом застрелился сам. У него в руке было огнестрельное оружие. Они не учли, что Мелла разговаривала с дочерью как раз перед их появлением в доме. Похоже, Анна-Мария отложила телефон, когда они вошли, потому что лежала на нем. Так что они его не видели.

– Йенни… – прошептала Ребекка.

– Да, это ужасно. Но Йенни слышала, как Анна-Мария сказала: «Погоди-ка», – как будто что-то отвлекло ее внимание.

– Кто-то вошел в дом, к примеру, – подхватила Ребекка. – Или она услышала звуки по ту сторону двери.

– Что-то в этом роде. Потом закричал Томми – «please no» или только «no», – и раздались два выстрела. После чего Йенни выронила телефон, и он разбился. Вообще, она неплохо держалась. Истинная дочь своей матери.

Тут Ребекка, должно быть, сделала какое-то движение – подняла бровь или вытянула шею. Впервые она слышала от фон Поста доброе слово в адрес Анны-Марии Меллы.

Фон Пост заметил это движение.

– Я все знаю, – тихо сказал он. – Эрика, моя жена, уже сообщила мне, что я свинья. И она права.

Его голос сорвался. Фон Пост прочистил горло, прежде чем продолжить.

– Она требует развод. У меня черная полоса, Мартинссон.

Лицо фон Поста сморщилось, рот дернулся.

– К черту. – Он встряхнулся. – Сейчас главное для нас – Мелла. И Томми, разумеется.

– Но Анна-Мария… Как…

Ребекка не договорила, ощутив ком в горле.

– Этого никто не знает. Они просверлили ей череп, сбили давление, но Мелла все еще не пришла в себя. Врачи не могут сказать, выживет ли она. Сейчас ее транспортируют в Умео на самолете, насколько мне известно.

– Но Томми…

– Томми умер на месте.

– Ничего не понимаю… За что?