Я его освободила.

Словно похоронный колокол, в голове зазвучали слова седого командира культистов, сказанные в палатке у храма Нут.

Наше самое ценное сокровище всегда было с нами. И у нас никто ещё не смог его отобрать.

Вот оно какое на самом деле – настоящее «сокровище» Омбоса. Запертый в гигантской пирамиде из чёрного гранита, будто джинн в бутылке, древний бог хаоса и разрушения, коварный и жестокий.

Маргарита Романова упала на колени рядом со статуей Сета близ чёрной пирамиды и смотрела вслед удалявшемуся чёрному облаку, отчётливо различимому на фоне розового рассветного неба. Куда оно направится, где нанесёт удар – девушка не знала. И это её страшило.

Мы не успели его остановить…

Шок отключил её от реальности: в ушах стоял гул, кровь стучала в висках. Окружающий мир перестал для неё существовать. Всё, что она видела: уменьшавшееся чёрное пятно на расцвеченном красным утреннем небе. Марго даже не слышала слова Ратцингера, пока он не начал её тормошить.

– Нам надо уходить! Фройляйн! – кричал немец.

В памяти всплыла фраза Ковальского, сказанная в пылу спора в главном зале Чёрной пирамиды.

Открыв вон те двери, ты не оставила этому миру шанса. Теперь придётся сказать людям правду, хочешь ты этого или нет.

От горечи поражения девушку мутило. Хотелось забиться куда-нибудь в одном из заброшенных домов и там молча подохнуть. Что бы только что ни вырвалось из недр забытой самим богом чёрной пирамиды, вряд ли оно могло привнести что-то хорошее в этот мир. Груз вины неподъёмным бременем рухнул на плечи Маргариты, угрожая в любой момент раздавить.

– Марго! – Ратцингер с опаской решился на отчаянные меры и с размаху влепил девушке пощёчину.

Ошарашенная подобным обращением, она нахмурилась и взглянула на немца глазами, полными бессильной ненависти.

– Вы в порядке? – членораздельно спросил Штефан.

– Если не считать того факта, что мы поспособствовали освобождению из плена пирамиды, предположительно, бога хаоса и разрушения… да, я в порядке.