– На этой колымаге мы никогда туда не доберемся, – сказал я, распахивая дверь кабины. – Пойдем пешком.

Несокрушим, как сумел, припарковал грузовик на обочине, спрыгнул и кинулся следом за мной, через мост и дальше. Я пробивался сквозь процессию. Джаггернаут постепенно приближалась. Потом, кажется, колесница остановилась, и толпа разразилась радостными воплями.

– Джаганнат достиг храма, – перекрикивая паломников, перевел Несокрушим.

И в это мгновение раздался грохот, похожий на выстрел из пистолета. Несокрушим и я замерли и переглянулись. Холодок пробежал у меня по спине. Потом прогремело еще несколько взрывов.

– Фейерверки! – крикнул Несокрушим.

– Вперед! – заорал я в ответ. – Еще есть время!

Мы протиснулись к ограде храма. Джаггернаут и несколько сотен паломников оказались во дворе, остальную толпу сдерживало оцепление солдат. Под зонтиком у входа я заметил майора Бхардваджа и ринулся к нему.

– Мне необходимо немедленно видеть принца Пунита!

Его явно поразил мой вид – весь мокрый, облепленный грязью англичанин. Майор покачал головой:

– Его Высочество в храме, он молится.

– Тогда полковника Арору! Где он?

– Полковник вместе с принцем.

– Мне нужно немедленно поговорить с Аророй! – заорал я. – В противном случае за все последствия будете отвечать лично вы!

Он молчал, внимательно глядя на меня, затем вновь покачал головой. У меня не было времени спорить, поэтому я просто оттолкнул его и побежал вперед. Несокрушим следовал по пятам за мной.

Во дворе, на возвышении под навесом, стояли члены царского двора, безупречно одетые, несмотря на погоду. Среди них я заметил и Энни, болтающую с Эмили Кармайкл. Она, как и майор Бхардвадж, оторопела, увидев меня. Свесившись через перила, она нервно окликнула:

– Что ты здесь делаешь, Сэм?

Не обращая на нее внимания, я бежал к дверям храма. На пороге меня схватили два гвардейца, двое других скрутили Несокрушима. Следовало бы объясниться, но я предпочел прорваться силой. Десять часов под муссонным ливнем имеют свойство замутнять рассудок. Я даже умудрился врезать хук правой, прежде чем меня оглушили чем-то тяжелым по голове и мокрая земля поднялась навстречу, приветствуя меня. Я слышал, как рядом кричал Несокрушим. Он, по крайней мере, пока еще стоял на ногах.

Меня бесцеремонно вздернули вверх, прижали к стенке помоста, готовясь врезать по физиономии, но в этот момент отворились двери храма и вышел Пунит. Брамин, которого я видел с махарани Субхадрой, стоял по левую руку от него, полковник Арора – по правую. Пунит был в шелковой тунике и в тюрбане, усеянных бриллиантами и изумрудами. По чести сказать, выглядел он получше, чем я. Затрубили в раковины. Грянули цимбалы, и толпа взревела, заглушая мои крики. Брамин огляделся. Он, должно быть, заметил, что гвардейцы схватили меня. Я надеялся, что сцена схватки с охраной заставит его помедлить, он поймет, что происходит нечто чудовищно неправильное, и остановит коронацию. Но брамин смотрел сквозь меня.