– Нет, я этого не говорил. Разумеется, вы заметили ее. И вы говорили с ней. И узнали ее. И помогли ей спрятаться.

Профессор снова разразился визгливым смехом. Он встал со своего места, глаза его горели, как раскаленные угли.

– Вы – сумасшедший! – закричал он. – Ваши речи безумны. Я помог ей спрятаться? И где она, по-вашему, сейчас?

– Здесь. – Холмс указал на высокий книжный шкаф в углу комнаты.

Старик вытянул руки, потом по лицу его пробежала страшная судорога, и он без сил повалился в кресло. В ту же секунду книжный шкаф, на который указал Холмс, повернулся на петлях, и в комнату шагнула женщина.

– Вы сказали правду! – воскликнула она с сильным иностранным акцентом. – Да, вы не ошиблись. Я здесь.

Одежда женщины была покрыта пылью и паутиной. На лице ее тоже были грязные полосы. Эта женщина и в молодости не была красавицей, но ее физические характеристики в точности совпадали с описанием Холмса. Единственной чертой, которую он не смог угадать, был длинный твердый подбородок. Из-за близорукости и резкого перехода из темноты на свет женщина оглядывалась по сторонам, как слепая, пытаясь понять, кто ее окружает. Как ни странно, несмотря на всю невыгодность ее положения, незнакомке удалось сохранить благородство осанки, которое проявлялось и в повороте головы, и в надменно вздернутом подбородке. С первого взгляда было видно, что эта женщина привыкла внушать уважение и восхищение. Стэнли Хопкинс положил руку ей на плечо и сообщил, что она арестована, но женщина мягко отстранила его. Этот деликатный, но полный достоинства жест говорил о принадлежности к вышестоящему классу. Старик вжался в кресло и смотрел на нее затравленным взглядом.

– Да, я ваша пленница, сэр, – сказала она. – Из моего укрытия было слышно каждое слово, и я поняла, что вы знаете правду. Я признаюсь во всем. Это я убила молодого человека. И вы угадали, что я не хотела нанести ему смертельную рану. Я даже не поняла, что в моей руке оказался нож, когда схватила со стола первый попавшийся предмет. Я просто хотела, чтобы он отпустил меня. Я говорю правду.

– Я не сомневаюсь, что вы говорите правду, мадам, – заверил ее Холмс. – Но мне кажется, вам нехорошо.

В самом деле, женщина страшно побледнела, это было особенно заметно в контрасте с темными полосками грязи на ее щеках. Она опустилась на край дивана и продолжила:

– У меня совсем немного времени, но я постараюсь успеть рассказать вам всю правду. Я – жена этого человека. Он не англичанин. Он русский, но его имя я вам не назову.

Впервые с того момента, как женщина появилась перед нами, профессор подал признаки жизни.