– Вы думаете, я прошу вас найти Арло Шугармена, чтобы затем его убить.

Поскольку это не вопрос, я предпочитаю молчать.

– Дело совсем не в этом.

Он продолжает стоять ко мне спиной. Я молча жду.

– Я кое-что расскажу вам, но эти слова не должны выйти за пределы моего кабинета, – говорит он и наконец поворачивается ко мне. – Вы даете слово?

Сегодня я дал слишком много обещаний. Считается, что «лояльность» и «умение выполнять обещания» – качества, достойные восхищения. На самом деле это два величайших заблуждения. Тут нечем восхищаться. Зачастую они являются удобным предлогом для недостойного поступка или защиты недостойного человека, поскольку вы «хозяин своего слова» или как-то связаны с тем, кто не заслуживает снисхождения. Лояльность нередко подменяет собой мораль и этику. Понимаю, какими странными могут вам показаться мои назидательные слова. Так, вырвалось.

– Разумеется, – отвечаю я и с легкостью лгу (но не аморально), затем, поскольку слова почти ничего не стоят, добавляю: – Даю вам слово.

Лео Стонч снова стоит лицом к окну.

– С чего начать?

Я не говорю: «С начала». Во-первых, это штамп, а во-вторых, мне хочется, чтобы он побыстрее закончил свой рассказ.

– Когда погибла София, мне было шестнадцать. Ей – двадцать четыре. Других детей у нашей матери не было: только я и Соф. Когда мать рожала Софию, ей сказали, что детей у нее больше не будет. Но через восемь лет, к удивлению родителей, появился я. – По отражению в окне вижу, что он улыбается. – Не представляете, как они все баловали меня. – Лео Стонч качает головой. – Не знаю, зачем я вам это рассказываю.

Не вижу смысла его прерывать и потому молчу.

– Вы ведь знаете, кто мы такие?

Любопытный вопрос.

– В смысле, ваша семья?

– Вот именно. Семья Стонч. Коротко расскажу, что к чему. Мой отец и дядя Ниро были родными братьями. Про таких говорят не разлей вода. Но в нашей, так сказать, сфере деятельности, требуется только один лидер. Дядя Ниро был старше и пронырливее. Мой отец, которого все называли кроткой душой, был только рад оставаться за кулисами. Но это его не спасло. Когда в шестьдесят седьмом моего отца замочили… может, вы знаете, чем все кончилось.

Немного знаю. То была война гангстерских кланов. Стончи победили.

– И тогда дядя Ниро заменил мне отца. Он и сейчас мне как отец. Вы знаете, что он сюда приезжает несколько раз в неделю? В его возрасте это подвиг. После инфаркта ему тяжело передвигаться. Вынужден пользоваться инвалидной коляской.

Я смотрю на поручни и вспоминаю пандус у двери.

– Я не стану на этом задерживаться. Не возражаете?