Светлый фон

– Пожалуйста.

– Когда из-за выходки этих студентов погибла моя сестра, никаких слов не требовалось. Все понимали: семья должна отомстить за смерть Софии. По мнению дяди Ниро, это было хуже, чем случившееся с моим отцом. По крайней мере, там дело касалось бизнеса. Для нас «Шестерка с Джейн-стрит» была кучкой избалованных, шибко умных пацифистов. Леваки-либералы, косящие от призыва. В наших глазах это делало гибель Софии еще более бессмысленной.

Мне понятно настроение, царившее в его семье. Эти богатые, избалованные ребята смотрели на таких, как Ниро Стонч, сверху вниз, заставляя его ощущать собственную ущербность и злиться еще сильнее.

– И тогда дядя Ниро заявил, что начинает поиски «Шестерки». Он ясно дал понять: каждый, кто сообщит сведения по любому из «Шестерки с Джейн-стрит» или сумеет доказать, что ухлопал кого-то из них, будет щедро вознагражден.

– Держу пари, вы тут же начали получать наводки, – говорю я.

– Да. Но хотите узнать кое-что удивительное?

– Конечно.

– Все наводки оказывались фуфлом. Мы два года потратили впустую.

– А потом?

– А потом копы схватили Лейк Дэвис. Или она сама сдалась. Точно не знаю. Лейк понимала, что к чему. Она знала: едва она окажется к тюрьме, мы до нее доберемся. А если не сможем, если ее, например, поместят в особо охраняемую тюрьму, мы дождемся, когда она выйдет. И потому ее адвокат приехал к нам для заключения сделки.

– Дэвис передала вам информацию, – говорю я.

– Да.

Я вполне понимаю мотивы Дэвис. Для спасения собственной шкуры она заключила сделку со Стончами. После выхода из тюрьмы она сменила документы и вскоре вновь исчезла из виду. На всякий случай. Вдруг Стончи передумают?

Я припоминаю слова Лейк Дэвис, когда мы встречались в ее собачьем пансионате «Риц – Веселый лай». Я спросил, почему она спряталась в Западной Виргинии. «Вы боялись, что Рай попытается вас найти?» – «Не только Рай», – ответила она.

– И кого же Дэвис вам выдала? – спрашиваю я.

Лицо Лео Стонча мрачнеет.

– Лайонела Андервуда.

В кабинете становится тихо.

– Где он скрывался? – спрашиваю я.

– Так ли это важно?