– Мне не о чем с вами разговаривать, – слегка раздраженно ответил Монти. – Мы незнакомы. У меня был тяжелый день. Мой близкий друг только что трагически погиб. Если вы не против, я хотел бы закончить ужин в одиночестве.

Это прозвучало не очень вежливо, но Монти сейчас было все равно.

– Ах да, – печально покачал головой незнакомец. – Смерть несчастного мистера Уильямса. Еще одна жертва сил тьмы.

– Он сгорел в своей постели, – бросил Монти, внезапно почувствовав злость и неподдельную грызущую боль. – Огонь не назовешь орудием тьмы.

Собеседник Монти был довольно красивым мужчиной с высоким лбом и большими голубыми глазами, в которых светился ум.

– Я имел в виду не плотскую тьму, а тьму, застилающую разум. От начала времен огонь был ее орудием. Мы привыкли считать, что огонь уничтожает зло. Мы сжигали мудрых женщин и целителей из суеверного страха перед колдовством. Мы сжигали еретиков, поскольку они дерзали усомниться в наших верованиях. Мы сжигали книги, опасаясь, что заключенные в них знания и суждения распространятся по миру. Простите, что напоминаю об этом, но вы совсем недавно наблюдали результат действия огня. И вы находите его очищающим?

Монти попытался прогнать воспоминание о запахе пожара и обугленном теле на остатках кровати, но ничего не получалось. Его стало мутить, словно он поел чего-то несвежего.

– Кто вы и что вам надо? – прорычал он.

– Я ученый, – пояснил незнакомец. – Тот, кто умножает знания. Но при этом я не берусь судить, кто и что должен знать, имеет ли человек право скрывать истину только потому, что не согласен с ней, или потому, что ее могут счесть неприятной или неудобной. Я никого ни к чему не принуждаю, но дозволяю все.

– И что же, по-вашему, есть в этом свитке? – с любопытством осведомился Монти.

– Уникальное свидетельство времен Христа, – ответил ученый. – Оно может укрепить основы нашей веры или полностью их разрушить. Перед нами новая истина или, напротив, очень старая.

– Почему же вы беспокоите меня в этот печальный день и мешаете мне ужинать? – спросил Монти, заранее зная ответ.

– Строго говоря, ужинать вы закончили. – Его собеседник указал на пустую тарелку. На его правильном лице играла улыбка. – И мне с трудом верится, что вам неизвестна причина моего появления. Я желаю купить свиток за цену, которую вы сочтете справедливой. Мне бы хотелось видеть текст опубликованным, но вряд ли я смогу уговорить вас сделать это. Я понимаю, что вы несете определенные обязательства по имуществу, в состав которого входит свиток. Однако не говорите, что вы не вправе продавать рукопись. Памятуя о печальной кончине мистера Уильямса, это не только ваше право, но и ваш долг.