Солнце уже село, стало прохладно. Тем не менее у Монти на лбу выступил пот.

– Вы не единственный, кто спрашивает про свиток, – пробормотал он.

– Разумеется, нет, – с довольным видом подтвердил ученый. – В противном случае я бы усомнился в его подлинности. Церковь готова дорого заплатить за него, а может, и не только она. Но вас заботят не одни лишь деньги. Иначе я серьезно разочаруюсь в вас, мистер Данфорт. А вы стоите в моих глазах очень высоко.

– У меня даже не было времени на экспертизу, – попытался увильнуть Монти. – Я пока не могу назначить цену.

– Экспертиза тут не поможет, – вздохнул ученый. – Но вы хитрите. Думаю, вы неплохо представляете, что́ попало к вам в руки. Уверяю, это именно то, о чем вы думаете.

– Ни о чем я не думаю, – сердито возразил Монти.

Лицо ученого исполнилось благоговения, а глаза едва ли не засияли в свете гаснущего дня.

– Это утраченное Евангелие от Иуды Искариота, – еле слышно проговорил ученый. – Мы давно знали о его существовании. Кто только за ним не охотился… Одни искали его, чтобы навсегда спрятать от людей, другие – чтобы поведать о нем человечеству.

Да, он не обманывал. Монти сидел в сгущающихся сумерках на берегу реки, в центре Англии, и уносился мыслями на две тысячи лет назад, в Иерусалим. Он думал о предательстве и жертве, о крови и страданиях, о тех обычных людях, которые шагали к бессмертию по пыльным дорогам. А еще о вере, печали и любви.

– Правда? – спросил он.

– Вы сами знаете, Монти, – улыбнулся ученый. – Мир должен обрести это знание. Люди имеют право знать, что содержит свиток: другую версию или ту, к которой мы привыкли. И если применять самые элементарные нравственные правила, разве обвиняемый не может защищаться?

Эта мысль взбудоражила Монти, он не находил слов для ответа. Насколько же важен этот свиток – просто не укладывается в голове… Неудивительно, что с него не снять копии!

Перегнувшись через стол к Монти, ученый снова заговорил, голос его звучал крайне напряженно:

– Вы можете послужить делу справедливости, Монти. Вы порядочный человек, настоящий ученый, для которого истина выше эмоций и денег. Вы кристально честны.

Это было искушение, и Монти чуть было ему не поддался. Но, вздохнув, он вспомнил старика с внучкой и данное им обещание. Зачем свиток понадобился старику? В отличие от епископа и ученого, он не дал никаких объяснений. И эти глаза старика, полные знания и боли.

– Я подумаю, – сказал он наконец. – Дайте свой адрес, и я свяжусь с вами. А сейчас оставьте меня, пожалуйста. Я хочу выпить еще сидра и съесть пирожное.