– У нас было по плану несколько прыжков, но всякий раз находился предлог, чтобы пропустить. Я не мог представить себе обстоятельств, при которых придется покинуть исправную машину во время полета. И теперь жалею об этом.

Пассажир избавился от летной куртки из дубленой овечьей шкуры, и сразу в него вгрызся холодный ветер. Бэзил задрожал. Как же он ненавидит проклятую стужу! Он завозился с подвесной системой парашюта и сразу понял, что задача ему досталась не из легких. Плоская металлическая штучка на стыке лямок, обхватывающих слева плечо и бок, никак не влезала в круглую штуковину на груди. Оставив ее в покое, Бэзил занялся ножными обхватами, и вроде получилось удачно, но тут же выяснилось, что два язычка вошли не в свои гнезда. А еще надо было застегнуть левый наспинно-плечевой обхват. Но вот наконец все получилось.

– Могу я поинтересоваться, давно ли здесь валяется эта снасть? Все слежалось и заржавело.

– Так эти самолеты, сэр, не предназначены для прыжков. Они ценятся за короткий взлет и посадку. Чтобы доставить и забрать агента, ничего лучше придумать нельзя. Боюсь, парашютом никто толком не занимался.

– Проклятье! Я думал, в Королевских ВВС к таким вещам относятся серьезнее. А как же битва за Британию, «немногие»[53] и все такое?

– Сэр, я уверен, парашюты для «спитов»[54] и «харрикейнов» обслуживаются получше. Позвольте мне от лица Королевских ВВС принести официальные извинения разведслужбе.

– Да, полагаю, извинения более чем уместны, – проворчал Бэзил.

Левый наспинно-плечевой обхват был пристегнут более-менее правильно, но оставалось лишь догадываться, не слишком ли слабо – а может, слишком туго? – затянуты лямки и вообще, той ли стороной надета подвесная система. Ну да ладно. Как говорится, делай, что должен, и будь, что будет.

– Мерфи, не сочтите, что я вас учу вашему ремеслу, но не следует ли снизиться, чтобы мне не пришлось слишком долго падать?

– Совсем напротив, сэр, необходимо набрать высоту. Мы сейчас на ста пятидесяти метрах, парашют не успеет раскрыться. Нужно не меньше двухсот сорока, а безопаснее всего прыгать с километра. Сто пятьдесят – это все равно что тыкву сбросить на тротуар. Очень неприятный звук, а еще брызги, лужа и мокрая мякоть. Так что не советую, сэр.

– Да, это совсем не то, на что я рассчитывал.

– Поднимемся до тысячи. Сэр, есть еще одна тонкость: когда выпрыгиваешь, надо сжаться в комок. Иначе руками, ногами и туловищем ты ловишь ветер и зависаешь, и тут горизонтальный стабилизатор разрубает тебя пополам или, в лучшем случае, ломает позвоночник.