— Да, посмотрим, под кем заверещит!

И все посмотрели на кровать Бетти. Бетти, когда назвали ее имя, открыла глаза — и сразу же закрыла их, от страха.

Сестра Спиллер фыркнула:

— Да она все сделает ради Белинды! Ее нельзя, это будет нечестно. Лучше старушку мисс Уилсон.

— Она-то заверещит — не остановишь!

— Или миссис Прайс.

— Она заплачет. А плач не считается...

— Тогда Мод!

Кто из них это сказал, не знаю, но, хотя до того все дружно смеялись, после этих слов смех внезапно оборвался. Наверное, они переглянулись.

Потом заговорила сестра Спиллер.

— Подвиньте мне стул, — услышала я ее голос, — я залезу...

— Подожди, подожди! — закричала другая сестра. — О чем ты только думаешь! Прыгать на нее нельзя — раздавишь. — И, помолчав, добавила: — Лучше ляг на нее.

Тут уж я откинула с лица простыню и уставилась на них широко открытыми глазами. Может, как раз этого и не следовало делать. Может, они просто придуривались. Но я откинула простыню, и они увидели, что я на них смотрю, — и тут же все опять расхохотались и со смехом кинулись к моей кровати. Сорвали с меня простыню, выдернули из-под головы подушку. Двое навалились мне на ноги, еще двое схватили за руки. Все произошло очень быстро. Как будто огромный, разгоряченный и потный зверь о пятидесяти головах, дышащих жаром, накинулся на меня и ухватил сотней рук. Когда я пыталась вывернуться, меня больно щипали.

— Не троньте меня!

— Заткнитесь! Ничего с вами не случится. Мы только хотим посмотреть, кто тяжелее: сестра Бекон, сестра Спиллер или сестра Флю. Мы только посмотрим, кто из них заставит вас громче пищать. Приготовились?

— Пустите меня! Пустите! Я все скажу доктору Кристи!

Кто-то ударил меня по лицу. Кто-то дернул за ногу.

— А мешать не надо. Ну, кто первый на нее?

— Я, — раздался голос сестры Флю, и другие расступились, пропуская ее вперед. Она огладила платье. — Держите крепко? — спросила.

— Держим, держим, не беспокойся.