Может, в последние дни перед смертью он заполнил и твое жилище, и твое сознание?

Может, ты жил как во сне, лишь произнося заученные фразы?

Зазвонил телефон, разрываясь, как младенец в крике.

Ивата рассеянно ответил, все еще не отрывая взгляда от фальшивой улыбки Акаси.

— Господин Ивата? Это Ли, адвокат миссис Фонг. Ко мне только что приходила полиция.

Ивата инстинктивно выглянул в окно.

— И?

— Они спрашивали, чем вы здесь занимаетесь. Я объяснил, что причина нашей встречи совершенно легальна, но они четко дали понять, что, приехав сюда, вы нарушили закон, так как не обладаете полномочиями, чтобы проводить расследование. Они сказали, это дипломатический инцидент.

— Я здесь не с официальной миссией. Я говорил с людьми только с их согласия.

— Господин Ивата, я звоню вам, потому что верю: вы занимаетесь этим в интересах семьи Фонг. Так вот, они спросили меня, где вы остановились, и я был вынужден сказать правду. Это произошло не более десяти минут назад.

Часы показывали 5:50. До рейса Иваты оставалось менее полутора часов.

— Спасибо, что предупредили, господин Ли.

— Удачи вам, инспектор. На вашем месте я бы сюда не возвращался.

Ивата отключился, вынул кассету из магнитофона и стал лихорадочно собирать вещи — бумаги, фотографии, одежду. Он еще раз обошел всю квартиру, напоследок зайдя в комнату Дженнифер. Взглянул на пыльные предметы, которыми уже никогда не воспользуются. Тишина била по ушам, словно не могла дождаться, когда вновь вступит в свои права. Весь больной, задыхаясь, он повернулся к выходу.

Как он мог не заметить.

Одна из фотографий вокруг зеркала, где Дженнифер совсем девочка.

Он, конечно же, видел ее, но не заметил этого. Снимок датирован 1996 годом. Отец неловко обнимал дочь сзади. Где сделан снимок, неизвестно. Они стояли на фоне фантастического заката в небольшом помещении с огромным окном. Но кое-что только сейчас бросилось Ивате в глаза.