— Тебе нужно сходить к врачу.

— У меня нет страховки, меня не примут. Так что давай просто поскорее закончим с твоими вопросами.

— Хорошо. Ты говорил, что Акаси перевелся.

— О, это целая история. — Судзуки заказал бутылку пива и закурил новую сигарету. — Золотая эпоха нашей работы в полиции. За сравнительно небольшое время Акаси и мы, его верные солдаты, превратились чуть ли не в самых крутых копов. Мы владели этим гребаным районом. Комиссар обожал нас. А другие полицейские жутко завидовали. Они называли нас «Тремя поросятами». И, честно говоря, мне нравилось это прозвище.

— И как все закончилось?

Лицо Судзуки сразу как-то скисло, и он посмотрел на сгусток крови в пепельнице.

— Что происходит со всеми везунчиками? Везение заканчивается.

— Продолжай.

— В 1994 году Акаси поручили возглавить инфильтрационное подразделение — работающее полностью на нелегальном положении, хорошо финансируемое и имеющее право действовать как заблагорассудится.

— Инфильтрационное? Внедрение в организованную преступность?

Судзуки отрицательно покачал головой.

— В культовые организации.

— Зачем?

— Вся Япония была в то время напугана до усрачки. Секта «Аум Синрикё» совершила атаку в Мацумото и Токио с использованием газа зарин, а люди в полицейском управлении вдруг поняли, что у них нет инструкций для работы в таких ситуациях. Пару лет после этого я не видел Акаси. Не знаю, что случилось с инфильтрационным подразделением, но пара культовых групп была разгромлена, а их члены — осуждены.

— И что потом?

— Акаси вернули в наше подразделение. Нам дали дело, которое никто не хотел брать. Один урод убил трех детей, а затем просто исчез с радаров. У нас еще не было такого сложного дела, однако в конце концов мы смогли установить его личность — его звали Мацуу.

Ивата почувствовал внезапную тяжесть в груди. Он вспомнил, как, в первый раз сидя в кабинете Синдо вместе с Сакаи, услышал ее вопрос: «А как же дело Такары Мацуу?»