— Говорят, что встреча с человеком — это первый шаг к его потере. Вы слышали такое?

Сакаи кивнула.

— Вот как я чувствовал себя каждую ночь. И то же самое я ощутил в больнице, в самом конце. Отключение системы жизнеобеспечения моей жены оказалось подобным выключению прикроватной лампы после долгого дня. Я не знаю, почему в тот момент думал именно об этом… Возможно, иногда мышление фокусируется на мелочах для того, чтобы мы прекратили размышлять о чудовищности нашей потери.

Он сложил руки на коленях.

— Она была такой маленькой… Мне кажется, что после ее смерти у меня не осталось ничего, что я мог бы дать Кейко.

Сакаи кивнула, смахивая пальцем слезу.

— Прошу прощения, — сказала она, еле ворочая языком.

— Нет, это я должен извиниться. Вы пришли сюда не для того, чтобы слушать истории о моем прошлом.

Она прочистила горло.

— Может, у Кейко были какие-то неприятности, о которых вы знали? К примеру, недоброжелатели?

Старик взглянул на потолок.

— Честно говоря, не знаю. Я никогда не был с ней близок. Да и времени прошло слишком много…

— Господин Симидзу, почему она ушла?

— Не знаю. Думаю, что я слишком сильно любил свою жену для того, чтобы с такой же страстью относиться к своему ребенку. Мне сложно об этом говорить, но это так. Когда она родилась, то помимо обычного беспокойства я испытывал что-то еще. Словно некий голос пытался предупредить меня, что с этим ребенком я потерплю неудачу. Она принималась кричать всякий раз, когда я брал ее на руки. Став постарше, она отказывалась играть со мной. Единственное, во что ей нравилось играть, — это в облака. Вы ведь знаете, как это? Смотрите на небо и пытаетесь найти облака в форме животных или принцесс. Она обожала это занятие. По какой-то причине мы всегда находили слонов. Облака-слоны — говорила она.

На его губах вспыхнула и погасла болезненная улыбка.

— Могу я увидеть фотографию, которую она вам прислала?

Симидзу кивнул. Он вышел в другую комнату, и несколько минут Сакаи слушала, как он перебирает вещи. Видимо, старик глубоко запрятал фото.

Вернувшись, он протянул снимок Сакаи, даже не посмотрев на него. При взгляде на карточку у Сакаи перехватило дыхание.

Кейко была прекрасна, и ее лицо показалось Сакаи знакомым. Она стояла в лесу, с любовью глядя на ребенка, которого держала на руках, и одной рукой убирала волосы с лица. Их заливал золотой солнечный свет, слегка поблекший от времени.