— Хорошо. А как ты сам? Когда вернешься?
— Я не вернусь. Я ухожу в отставку.
Синдо надул щеки и почесал в затылке.
— И чем ты займешься?
— Пока не знаю.
— Это вроде не мое дело, но мне не все равно, понимаешь?
Ивата засмеялся, а потом скорчил гримасу.
Старик вышел в коридор. Потом остановился и бросил через плечо:
— Забыл рассказать тебе забавную вещь. За день до того, как ты приступил к работе, Фудзимура зашел ко мне в офис. Он сказал, что мы нанимаем для замены Акаси никому не известного парня с несколькими годами опыта в мелкой уголовщине. Конечно, я был недоволен. На это место претендовали десяток парней намного лучше тебя. Однако Фудзимура сказал, что хочет видеть на этом месте человека не жадного до денег и не слишком толкового. А теперь его нет, и все поменялось, включая и меня самого.
— Он был прав в одном, — прохрипел Ивата. — Зарплата действительно паршивая.
Синдо рассмеялся.
Затем его улыбка угасла. Это означало прощание.
— Я не буду благодарить тебя за то, что ты сделал свою работу, парень.
— Вы доверяли мне. Это многого стоит.
Синдо хлопнул ладонью по дверной раме и вышел.
Уже в лифте он подумал о том, что им, наверное, стоило бы пожать друг другу руки.
Глава 38 Новый путь
Глава 38
Новый путь
Белокаменное здание Верховного суда в Токио будто сошло с рисунка Дали. В это чудесное весеннее утро его странные формы отбрасывали длинные тени. Косуке Ивата сидел в зале № 1 перед тремя судьями — Первым, Вторым, Третьим, — облаченными в мантии чернильно-синего цвета с идеально белыми галстуками. На стене за их спинами висели огромные картины с изображениями богов и сюжетов из античной истории. На потолке, прямо на головы судей, смотрела Императорская печать Японии в форме цветка хризантемы с надписью золотыми буквами: