— Я совершенно уверена в том, что вы стремитесь только накормить, одеть и побаловать нуждающихся, и в любом случае до ваших нравственных принципов мне нет никакого дела. Мне и в голову не приходило интересоваться чем-либо у девушек. Нет, мистер Дарнуэлл, я просто хочу задать вам прямой и простой вопрос: пытался ли Кэмпбелл когда-либо шантажировать вас?

Мистер Дарнуэлл иронически усмехнулся.

— Конечно, — кивнул он.

— Вашими «племянницами»?

— Само собой. Но я не из пугливых. Я нахлобучил ему на голову туфлю для степа, которую позаимствовал у Мейми — она как раз гостила здесь в это время, — и велел ему бежать жаловаться в полицию. Не хватало еще, чтобы такое ничтожество, — продолжал мистер Дарнуэлл, пылая праведным негодованием, — указывало занятому, но обладающему отличным вкусом джентльмену, как ему жить.

— Восхитительно, — оценила миссис Брэдли, не покривив душой. — Последствия были?

— Нет. После этого он обходил меня стороной, хотя однажды подкараулил Соню, которая как раз гостила у меня тогда, и принялся расспрашивать ее обо мне и о том, как я живу.

— И с каким результатом?

— Соня ушам не поверила: «Что?! — возмутилась она. — Ах вы такой-сякой! За кого вы меня принимаете?»

— А она, стала быть, не такая? — заинтересованно уточнила миссис Брэдли.

— Гравюрами она не интересуется, если вы об этом, — с усмешкой объяснил мистер Дарнуэлл, — зато если надо что-нибудь зашить или заштопать, ей цены нет. Удивительно, насколько домовиты некоторые из этих девчонок. Видите ли, нанимать прислугу здесь затруднительно. Вот когда я жил на острове Пасхи в период финансовых сложностей…

Миссис Брэдли попросила его оставить покамест в покое остров Пасхи, которым, по ее словам, она буквально зачарована, и отложить разговор о нем, пока не появится возможность восхититься им. Дарнуэлл извинился, и разговор вновь вернулся к Соне.

— Да, она не поверила своим ушам, — решительно повторил Дарнуэлл, — и когда он перешел к следующему вопросу и между прочим вытащил купюру в десять фунтов, а я такими подарками девочек никогда не балую, чтобы не возомнили себе невесть что, — так вот она надавала ему пинков со всей силы, бросилась в дом и упала без чувств. Она умеет играть, эта девушка. Я нашел ей работу в кино. У нее все хорошо, больше я о ней не слышал. Знаете, — серьезно добавил он, — я ведь не настолько плох. Вы бы удивились, если бы узнали.

— Не думаю, что это обязательно, — вежливо откликнулась миссис Брэдли и напомнила: — А что Кэмпбелл?

— Больше я ничего не знаю. После этого он оставил меня в покое. И еще несколько дней хромал.