Подношу руку к металлической стенке морозилки и осторожно дотрагиваюсь до левой руки охранника. Она твердая и покрыта кристалликами льда, какие образуются на упаковках мороженого.

– Готова? – спрашивает Эш.

– Ага, – едва выдавливаю я из пересохшего горла

Прижимаю другую руку к груди охранника, и Эш наклоняет его вперед. Качнувшись под тяжестью его веса, восстанавливаю равновесие и помогаю Эшу переместить его в горизонтальное положение. Мы сидим на корточках, поддерживая окоченевшее тело.

Лейла внимательно разглядывает затылок охранника и проводит по нему рукой, видимо, в поисках шишек, которые свидетельствовали бы, что он потерял сознание от удара.

– Ничего, – говорит она, передвигая свечку вдоль его спины. Над левой лопаткой ее рука останавливается. – Ха, – хмыкает она, и мы оба смотрим на нее. – У него есть татуировка, но ее закрывает след от какой-то травмы…

Наклоняюсь вперед, чтобы лучше рассмотреть, и вздрагиваю. Похоже на ожог.

– Можешь определить, что это было? – спрашивает Эш.

Лейла подносит свечу поближе к коже и наклоняется еще ниже. Несколько секунд она молчит и сосредоточенно передвигает свечу, стараясь разглядеть шрам с разных углов.

Затем выпрямляется и прикусывает нижнюю губу.

– Поставьте его обратно, – говорит она, и я начинаю поднимать труп еще до того, как она договорила.

Мы ставим его снова в вертикальное положение и заталкиваем обратно в металлическую морозилку. Эш быстро захлопывает дверцу и опускает щеколду.

Я вытираю влажные пальцы о брюки. Хочется как можно скорее броситься в душ. Хотя здесь их, разумеется, нет. Придется дожидаться завтрашнего утра, чтобы попросить Пиппу принести горячей воды для ванны. Трясу перед собой руками, как будто это что-то изменит.

Лейла задумчиво смотрит куда-то вдаль.

– Лей? Не томи. Ты же знаешь, я терпеть этого не могу.

Но она не отвечает. Молча начинает обходить комнатку с таким видом, как будто разговаривает сама с собой.

По лицу Эша я вижу, что терпение – не самое сильное его качество. Впрочем, припомнив все те разы, когда Лейла вот так замолкала в моем присутствии, чувствую некоторое облегчение.

Кажется, проходит вечность. Наконец Лейла останавливается и поворачивается к нам.

– А вдруг мы ошиблись?

– В чем ошиблись? – раздраженно спрашивает Эш.