– Мое имя Стефани Патрик.
– Мое имя Стефани Патрик.
– На кого ты работаешь?
– На кого ты работаешь?
– Я уже сказала – на себя.
– Я уже сказала – на себя.
– Зачем тебе это?
– Зачем тебе это?
Что за вопрос! Мне больно даже думать о том, каков возможный ответ. Мои родители, Сара, Дэвид, Кит Проктор – вот первые причины, которые приходят мне на ум. Я думаю о той боли, которую причинила Кристоферу, о том, как после трагедии над Атлантикой моя жизнь полетела под откос.
Что за вопрос! Мне больно даже думать о том, каков возможный ответ. Мои родители, Сара, Дэвид, Кит Проктор – вот первые причины, которые приходят мне на ум. Я думаю о той боли, которую причинила Кристоферу, о том, как после трагедии над Атлантикой моя жизнь полетела под откос.
Я смотрю в мутные глаза Серра.
Я смотрю в мутные глаза Серра.
– На том рейсе «Северо-Восточных авиалиний» была почти вся моя семья. Я делаю это ради них и ради архитектора из Юниондейла, штат Нью-Йорк, по имени Мартин Дуглас.
– На том рейсе «Северо-Восточных авиалиний» была почти вся моя семья. Я делаю это ради них и ради архитектора из Юниондейла, штат Нью-Йорк, по имени Мартин Дуглас.
– Кто он?
– Кто он?
– Просто пассажир, сидевший в кресле номер сорок девять-си. На котором должна была сидеть я.
– Просто пассажир, сидевший в кресле номер сорок девять-си. На котором должна была сидеть я.
Серра в немом изумлении смотрит на меня, будто отказывается поверить, что причина его мучений заключается в такой банальности.
Серра в немом изумлении смотрит на меня, будто отказывается поверить, что причина его мучений заключается в такой банальности.