– Да еще Иуде требовалось время на приготовления, когда он добрался до берега, – согласился Рун. – Вероятно, он подгадал момент так, чтобы все началось с зарей нового дня.
Бернард указал на пляску лавовых сполохов в сердце тучи пепла.
– Он должен быть где-то там, рядом, но где?
Пошарив во внутреннем кармане куртки, Эрин извлекла рисунок, похищенный из сейфа, и разгладила его на штурманском столе корабля.
– Поглядите-ка на это.
Рисунок изображал двух человек – мужчину и юношу – в позе совершения жертвоприношения с ангелом, глядящим мужчине через плечо с озабоченным видом, и не без причины. Ручеек крови, сбегая по боку юноши, стекал в черную расщелину в низу страницы. А из расщелины торчала лапа с четырьмя когтями.
– Что это означает? – поинтересовался Джордан.
Эрин постучала пальцем по людям. У мужчины волосы были темные, а у юноши – светлые. В остальном они выглядели довольно похоже, будто состояли в родстве друг с другом.
Она указала на юношу – а возможно, подростка.
– Что, если это Томми?
Рун склонился к ее плечу.
– Похоже, его кровь проливается на пол, в этот черный разлом, – его темные глаза встретились с глазами Эрин. – Думаете, его приносит в жертву Искариот?
– И использует его кровь, чтобы открыть ворота. Как ваша сангвинистская кровь открывает ваши потайные двери.
– И оттуда выбирается эта тварь с когтями? – спросил Джордан. – Это не сулит ничего хорошего.