И это было все. Она перелистала еще несколько страниц, но ничего более не обнаружила. Чарли прочитала запись снова и почувствовала разочарование. Она направилась обратно к стойке. Сотрудница посмотрела на нее:
— Ну как, помогло это вам?
Чарли кивнула, не говорить же: «Спасибо, конечно, но, вообще-то, я надеялась выяснить чуточку больше об одной женщине, похороненной в Элмвуде. В журнале есть запись, но это ничего не прояснило».
— А что именно вас интересует?
— Я… хотела бы узнать, кем она была, посмотреть, не смогу ли я разузнать о ней хоть что-то еще.
— Вам известна дата ее рождения?
— Нет.
— А разве год не указан на надгробии?
— Нет. А это важно?
— Располагая подобной информацией, вы могли бы узнать из журнала крещений имена ее родителей. И тогда двинулись бы дальше, отыскав их адреса в журнале избирателей.
— Я не имею никакого представления, когда эта женщина родилась.
— Совсем никакого?
— Да, мне известна лишь дата смерти.
— В этой деревне, по всей вероятности, есть кто-нибудь, кто сумел бы помочь вам, кто помнит усопшую. Вы не пытались поискать? Расспросить посетителей местного трактира? Найти кого-нибудь из старожилов?
Чарли вспомнила Виолу Леттерс. И того старика из трактира, Артура Моррисона, захлопнувшего дверь прямо у нее перед носом…
— И конечно же, объявления в местных газетах могут дать вам кое-что, — продолжала служащая. — Можно проверить колонки с сообщениями о смертях. Вам известно, как именно она умерла?
— Нет.
— Если, допустим, имел место несчастный случай, то вполне возможно, что об этом писали…
Слова женщины эхом отдавались в голове Чарли.