Я хотел связаться с Плео в тот же день. Но у меня было совещание, на котором я задержался дольше, чем предполагал. Вечером мы ужинали в городе. Освободился я только на следующее утро. Я взял случайно подвернувшееся такси. Конечно, я мог бы пойти на ближайшую стоянку, но не решился — из предосторожности. Остановить машину я велел за несколько сот метров от дома, где жил Плео. Ах! Мой бедный Кристоф, то было начало настоящей подпольной жизни! Хотя полиция за мной и не гналась, узнать меня было совсем нетрудно — из-за этой руки в неизменной перчатке, из-за этой варежки, делавшей ее похожей на гусиную лапу! А если я, на свою беду, встречу кого-нибудь из знакомых? Он сделает вид, будто не замечает меня, и быстро пройдет мимо, но у него наверняка возникнут вопросы. «Прадье? В этом квартале? Странно!» Так рождаются слухи, которые быстро становятся злыми.

Взгляд направо, взгляд налево, как учил меня в свое время славный Жюльен, приобщая меня к тайнам подпольной борьбы. Я торопливо вошел в дом, кивнув бдительной привратнице, стоявшей на своем посту, и остановился у двери Плео. Он открыл мне. В руках у него была развернутая газета.

Ошеломленный, я не мог отвести глаз от его лица. Теперь он был чисто выбрит, а без бороды и усов, несмотря на мешки под глазами, морщины — неизбежные отметины времени, он выглядел точно таким, каким я помнил его по тем временам, когда он говорил мне: «Входите скорее!» Он помолодел на тринадцать лет и был трагически узнаваем.

— Видите, — сказал он, — я изучаю объявления.

Но было еще одно обстоятельство, которое сразу привело меня в ярость. Последовав моему совету, он был одет во все новое, однако вместо того, чтобы выбрать нейтральный костюм и одеться, как подобает человеку, который желает быть просто приличным, он купил очень элегантный серый с цветной искоркой костюм, бледно-голубой галстук и замшевые серые ботинки.

— Вы с ума сошли! — воскликнул я.

— В чем дело? Что я такого еще сделал?

— Этот костюм…

— Ах! Вы заметили. А что, правда, хорош? Если бы вы знали, до чего приятно вновь стать цивилизованным человеком. Там всегда приходилось очень следить за собой.

— Но вы уже не там. И разумеется, истратили немалую сумму.

— Да, порядочную.

Я сел, совсем пав духом.

— Послушайте, Плео. Вам следует хорошенько вбить себе в голову, что вы уже не врач, не коммерсант, вообще никто. Теперь вы так, силуэт, тень, самый заурядный человек в толпе. Иначе вас рано или поздно опознают. Неужели это так трудно понять?

Он показал мне газету.

— Я подумал… Тут требуется агент по реализации трикотажных изделий в восточной части Франции.