– А я ведь звонил вам – и на службу, и на домашний телефон! – сказал Давыденко. – Хотел сообщить, что старик – в смысле, Валерьян Ильич, – пошел вместе с Абашидзе к нему домой. Наш Отар Тимурович пообещал передать ему оборудование из лаборатории Данилова.

Николай чуть со стула не упал.

– Самсон, ты шутишь, что ли? С какой стати сотрудник НКВД СССР решил передать важнейшие улики по делу вахтеру из театра Вахтангова? Я же сказал – ничего не предпринимать до моего прихода!

На лице Самсона отобразилось нечто вроде недоумения.

– Странно… – пробормотал он. – Я почему-то решил: передать оборудование Валерьяну Ильичу будет всё равно что – передать их Андрею Назарьеву. Сыну вахтера, в смысле. И счел, что вы не будете против.

Николай с трудом сдержал себя, чтобы не выругаться, а Лара с нервным смешком произнесла:

– А мы-то думали, Самсон Иванович, что ваш дар внушения обращен только наружу! Но выходит, вас тоже может убедить кто угодно и в чем угодно.

– Нет, Лара, – сказал Николай. – Не кто угодно. А лишь тот, кто его таким даром наградил – рассчитывая потом использовать это в собственных интересах. Timeo Danaos et dona ferentes.

3

Скрябин решил не вызывать служебную машину к зданию театра. То, что он собирался проделать, руководство НКВД уж точно не одобрило бы. Так что Николай по телефону вызвал такси, и его приезда им с Ларой пришлось дожидаться довольно долго. Самсон, расстроенный и посрамленный, остался на своем посту – и должен был звонить прямо Смышляеву, если, паче чаяния, Абашидзе или Валерьян Ильич вернутся в театр. Скрябин дорого бы дал, чтобы иметь возможность взять Самсона с собой. Но – оборотный дар внушения сделал бы Давыденко помощником скорее опасным, чем полезным.

– А ты сам-то, – спросила Лара Николая, – не хочешь разве позвонить Валентину Сергеевичу? Запросить у него поддержку, например?

Николай вздохнул.

– Во-первых, – сказал он, – дела, над которым я сейчас работаю, официально вроде как и не существует. И мне в помощь Валентин Сергеевич мог бы прислать, разве что, Мишу Кедрова. А ему я уже позвонил – ты сама знаешь. И у него сейчас совсем другие задачи. А, во-вторых, Ганна наверняка появится там. И дополнительные участники – это будут дополнительные мишени. Так что скажи мне: ты хорошо помнишь свое обещание?

Лара нехотя кивнула: она помнила.

Тут подъехало такси, и они поспешили к нему. Самсон не вышел проводить их к дверям – Скрябин не разрешил ему светиться. Но зато незадолго перед тем Давыденко исполнил важное поручение: отыскал в киоске, где продавались театральные сувениры и фотографии артистов, самую яркую открытку – с изображением афиши «Принцессы Турандот». И теперь открытка эта лежала в кармане пиджака Скрябина – заняв место уничтоженного брегета.