– Понимаю, – сказал Орландо, – пусть будет так. Но как насчет Арганте и Дафлидис?

Мино не сводил взгляда с чашки чая.

– Арганте, Дафлидис и Клеопатра исчезли. Они сделали свое дело. Оболочки коконов рассыпались в прах, крылышки закрылись. Они больше никогда не появятся.

Наступил поздний вечер. Письма с посланием были готовы. Их разошлют через день, за час до того, как делегацию «Kasamura» ожидают в мечети Сулеймание. Ховина и Мино заказали билеты на автобус – через Памуккале в Олюдениз. Орландо оставался на несколько дней в городе, чтобы встретить свою возлюбленную Мерседес. Все вместе они собирались провести в Олюденизе несколько недель до тех пор, пока не уляжется суета после осуществленной ими акции.

А потом они уедут. Маршрут был тщательно спланирован.

Мино и Ховина сидели в своем свадебном номере в отеле «Хилтон». Они только что попрощались с Орландо, который ушел изучать ночную жизнь Стамбула.

Ховина смеялась, открывая бутылку минеральной воды из бара. Она налила воду себе и Мино.

– Орландо неисправим, – сказала она. – Как ты думаешь, у них с Мерседес что-нибудь получится?

– Кто ж знает? Может, ей удастся его удержать. А может быть, она сбежит и от него, и из джунглей. Может, Орландо станет примерным отцом семейства. Все может быть.

Мино улыбнулся и хлопнул в ладоши.

Ховина подошла и села рядом с ним. Положила голову ему на грудь.

– Все хорошо, – сказала она. – Будет здорово наконец по-настоящему расслабиться. Нам будет просто чудесно вместе. Мы знаем друг друга, мы уверены друг в друге. Мария Эстрелла ревнивая?

Она игриво взглянула на Мино.

– Ревнивая? Нет, – неуверенно сказал он. – Все было так давно, Ховина. Так невообразимо давно. Как ты думаешь, я узнаю ее?

– Вряд ли, – ответила Ховина. – Вы были детьми. Может быть, она стала толстой огромной матроной с бедрами шире полей и пузом выше гор?

– Может быть, – сказал он медленно. – А может быть, она тонкая, как цветок магнолии. Это совершенно неважно. Из-за меня она провела четыре года в тюрьме.

Они помолчали. Смотрели в темные панорамные окна, выходящие на город. Дверь на маленький балкон была приоткрыта, проникавший снаружи воздух постепенно становился прохладнее. Дул ветер с Черного моря.

– Почему никто из нас никого не ревнует? – спросила Ховина.

– Может быть, потому, что мы знаем, что мы есть друг у друга. Может быть, потому, что то, что мы сделали вместе, превосходит чувство собственничества. Каждый из нас отдельная личность, но у нас есть общее ядро. Как у тетраподов.