– Леон, будь добр, задержи Луану в этой комнате. Кри, вернемся на кухню…
– Ты никуда с ней не пойдешь, Кри!
– Идем, детка. У тебя есть вопросы. У меня есть ответы.
Голос ее звучал мягко, улыбка звала за собой. Кри посмотрела на мать и увидела искаженное паникой лицо. Одними губами мать произнесла «нет», но Кри уже поворачивалась к кухне.
– Проклятие, она
Вердина небрежно подняла руку, и Кри пошла за ней, как на привязи. Она была истощена, больна, двигалась словно в тумане или во сне: ее вела худенькая женщина, маленькая и согбенная, которая скорее плыла, чем шла, и ее поднятая рука. В каком-то закоулке сознания Кри зазвучали слова
– Это предупредительный.
Револьвер казался маленьким, но все уставились на него. Вердина стояла, не шевелясь.
– Это всего лишь двадцать второй, – сказал Леон.
– Двадцать второй «магнум». И я промахнулась нарочно.
– Зачем тебе револьвер? – спросила Вердина.
– Затем, что я не дура. А теперь я хочу, чтобы ты ушла и никогда не возвращалась. Кри, иди в свою комнату и оставайся там. – Кри не двигалась. Не шевелилась и Вердина. – Я убью тебя, – предупредила Луана. – Убью на месте, не задумываясь. И не надейся, что я этого не сделаю.
– Девочка имеет право выбирать, знать ей правду или нет. Это право у нее с рождения, как и у тебя.
– Только с моего согласия.
– Значит, ты все еще слаба? Все бегаешь… Все боишься…
– Я рада, что уехала.
– В самом деле? Даже теперь?
Возможно, она имела в виду квартиру, нищету, отсутствие цели. Кри так и не узнала это, потому что здоровяк рванулся к револьверу, а ее мать снова выстрелила и сделала дырку у него в груди. Она получилась совсем маленькая, и крови вытекло немного. Луана держала палец на спусковом крючке.