— Да погоди! Ты хоть знаешь, что выставка у нас открылась?

— Слыхала.

— Поехали! Я тебе приготовил сюрприз.

— Миша, мне теперь не до сюрпризов.

— Это совсем другое... Поехали, поехали!

Она садятся в подошедший автобус.

Выставка. Знакомые ворота, павильоны... Вот и павильон Сибири. Макарьев и Муся входят в павильон. Здесь на стенде — большой Мусин портрет, а под ним сноп пшеницы и крупная надпись: "Выдающееся достижение советского ученого — пшеница перешагнула Полярный круг..." И далее мельче неразборчиво, только название пшеницы выделяется — "Якутянка-241".

— Ну, узнаешь? — спрашивает Макарьев.

Муся как-то горестно улыбается.

— Между прочим, Лясота приказал повесить.

— Чего это он вдруг расчувствовался?

— Ну, Терентию угождает. А Терентий — человек не сентиментальный.

Вокруг стал собираться народ, с удивлением глядя то на портрет, то на Мусю. Она засмущалась. Макарьев взял ее под руку, вывел из павильона.

— Лясота и Лыков все делают с расчетом, — сказал Макарьев. — Вот, мол, глядите — какие у нас достижения... Под нашим руководством достигнуто. Вот так! К тому же ты теперь лицо в науке номенклатурное и не соперник для Терентия... Так что здесь все обдумано. Но попробуй попросись на факультет? Лясота тебя на порог не пустит.

— Я не факультетская, Миша. Да и что мне за кабинетным столом делать? Мое дело — земля.

— Да... Я тоже ухожу. С Терентием нам не с руки. Поеду в Сибирь. Предлагают мне главным агрономом в Верхне-Тургинскую область. Слушай, поезжай на Тургинскую станцию. Там как раз нет селекционера. Материалы прекрасные. Там работал Михайлов. Макарыч. Слыхала?

— А что с ним?

— Ну, точно не знаю. Одним словом, пропал, как Василий. А места суровые. Интересно!

— Не знаю, возьмут ли?

— О чем ты говоришь? Только заикнись.