– Я в курсе, что у владельца «Канделы» есть дом в Сан-Себастьяне. Других сведений о нем у меня нет.

– У меня их тоже немного. Так вот, Ян Возняк указал в договоре, что он журналист.

– А на самом деле?

– Я нашел в Сети кое-какие материалы о Яне Возняке, профессиональном стрингере. Работал в горячих точках по всему миру и продавал эксклюзивные материалы крупнейшим изданиям. Видимо, продавал дорого, если удалось скопить на яхту.

– И что это за горячие точки?

– Ближний Восток, Юго-Восточная Азия, Африка.

– Африка, вот как?

Микель послюнил палец и перевернул несколько листков в своем блокноте:

– Военные конфликты в Судане, Сомали и Конго. Этнические чистки и сепаратистское движение в Мьянме. В конце девяностых засветился в бывшей Югославии. Ну, и по мелочи наберется два десятка стран, где он в разное время побывал.

– А ты уверен, что журналист Ян Возняк и стрингер Ян Возняк – одно и то же лицо?

– Стопроцентной уверенности быть не может… Зато у меня есть фотография этого стрингера. Можно показать ее одному типу, который следит за яхтой в отсутствие хозяина, некоему Серхио Домингесу. Уж он-то точно видел Возняка и сможет его опознать.

Серхио, это имя упоминала Дарлинг. Человек, который хорошо знает свое дело и наверняка умеет держать язык за зубами.

– Не уверен, что получится, но попытаться стоит, – сказал Субисаррета.

– Мне самому поговорить с этим Серхио или им займетесь вы?

– Для начала давай займемся «фордом».

…Им не пришлось тратить усилия, чтобы открыть багажник «Thunderbird’а»: ключи оказались в замке зажигания. Виктор (или кто-то другой, пригнавший «форд» на причал) даже не позаботился о том, чтобы забрать их. Багажник был пуст и девственно чист, как будто сюда и вовсе никогда не заглядывали. Субисаррета не нашел ни домкрата, ни аптечки, ни набора инструментов, ни запасного колеса. При этом инспектора не покидало странное чувство непрописанности багажника: он был просто обозначен и все, ведь машины без багажника не существует. Вот и приходится мириться с совершенно бесполезной частью «Thunderbird’а». Очевидно, Микель испытывал сходные чувства, потому и заметил:

– Странно. По виду колымаге лет пятьдесят, того и гляди развалится, а багажник как будто вчера с конвейера.

Чтобы проверить свою догадку, он достал носовой платок (откуда у Микеля кружевной носовой платок? Не иначе – подарок девицы с горы Ургуль) и провел им по внутренностям. На платке не появилось ни одного пятнышка, с тем же успехом можно было возить им… по чистому листу бумаги, прежде чем нанести на нее первые штрихи.