– Да.
– Тогда почему у тебя такое дурацкое лицо?
– Ну… Я удивлен. Я не ожидал увидеть тебя.
– Но ты же прочел, – Лали смешно морщит нос. – Я-то как раз ожидала, потому что скучаю по тебе…
– Я тоже… успел соскучиться.
Это – чистая правда, но только теперь Субисаррета понимает, насколько это – правда. Если бы он был рисованным идиотом в цветастых трусах, а Лали – рисованной большеголовой девчушкой, все объяснялось бы просто: они связаны кровными узами, они – отец и дочь, вот и скучают друг по другу. Но Субисаррета и Лали вовсе не персонажи комиксов, и уже тем более не родственники, они и виделись всего лишь пару раз. Тогда почему он скучал по Лали?..
– Это… Ваш дом?
– Да. У нас есть еще один, но этот я люблю больше всего. Он – мой любимчик. Любимчик, да!
Уж не тот ли это дом, на задворках которого живет страшный червь Раппи, сожравший антилопу и несчастного Ндиди?
Скорее всего.
– Зайдешь в гости?
– Конечно. Если… Дарлинг не будет против. Мне кажется, она меня недолюбливает.
Непонятно, зачем Субисаррета говорит об этом восьмилетней девочке. Может быть, он хочет услышать от нее какой-нибудь одобряющий ответ, что-то вроде: «Это не так, Икер, ты заблуждаешься,
– Ее нет дома, они с Исой уехали по делами. И вернутся поздно, а мне придется ужинать одной и лечь спать без сказки, так сказала Мо. Но теперь мне не придется ужинать одной, правда ведь?
– Ну, не знаю… Для ужина, вообще-то, рановато…
– Все равно – заходи.
– Разве что – ненадолго.
Калитка за Субисарретой захлопывается, с громким лязгом падает тяжелая щеколда, и инспектор оказывается перед симпатичной, блестящей от дождя лужайкой.