— Нет, Марина не говорила, что уходит к другому. Она просто хотела уйти.
— Почему же не уходила?
— Да он же просил Марину о помощи, кричал: «Я в беде! Рассчитываю лишь на твою поддержку!» Она боялась, что, бросив мужа в беде, потом себе не простит.
— Другими словами, Марина считала, что развод — это подлость? — уточнила Далила.
— В создавшихся обстоятельствах, да, — подтвердила Светлана Михайловна.
Самсонова торжествующе заявила:
— Ну, так и не говорите мне, что Марина не собиралась уйти к другому. Можно с мужем расстаться и ему по-прежнему помогать, а уйти к другому — это уже не просто измена, предательство. Ведь уходить она собралась как раз тогда, когда Калоев рассчитывал на нее. Кстати, почему она так резко отозвала вас от психоаналитика, могу я узнать?
— Кажется, у нее произошел разрыв с тем, кого она с детства любила. Марина разочаровалась во всем и сказала мне: «Хватит, Света, мне уже все равно».
— Как же звали ее возлюбленного? — наконец поинтересовалась Далила.
Светлана Михайловна просветлела:
— Карачка Сасунян. Очень милый мужчина. Если честно, я Марину не поняла. Как можно отказаться от такого красавца и добряка? Правда, я видела его всего несколько раз, но он очень… Очень мне понравился!
Глава 39
Утром Далила занималась тем же, чем и всю ночь: вспоминала разговор со Светланой Михайловной, изрядно ее оглушивший.
Больше всего мучил вопрос: как попал к Марине Калоевой мобильный Анфисы? Выходит, Марина лгала?
Невыспавшаяся, Далила вяло жевала Димкин фирменный бутерброд с мясом, салатом и кислой капустой — сын заверял, что чрезвычайно полезный. Вот тут-то ее и осенило: «Марина мне не лгала. Калоева действительно не была знакома с Анфисой!»
Совершенно очевидно, что Калоева доверяла Светлане Михайловне Больше, чем Елизавете Бойцовой.
Почему?
Ответ прост: Светлана Михайловна не имеет привычки вмешиваться в чужую жизнь и зверски настаивать на своем, чем хронически страдает Елизавета Бойцова. Но Светлана Михайловна и слыхом не слыхивала о Пекаловой, следовательно, и Марина не знала ее.