Оказывается, ярость может быть топливом. Оказывается, если достичь дна, то уже все равно, что ты робко думала о своем будущем. Искала что-то в дали, придумывала, выстраи вала конструкции из привычных кубиков: вот он муж, вот она я, вот наш дом, наше прошлое, наше грядущее. До поры до времени не существовало той силы, которая вырвала бы Надю из колеи, где она провела большую часть жизни. Это была ее колея, натруженная, родная, дорогая до самой мелкой кочки. Она давала смысл жизни.

Но сейчас… Это конец.

Дальше ничего не может быть. И пусть эта Марго радуется, пусть все получилось именно так, как она хотела. Дело не в том, кто выиграл. Дело в том, что Надя просто больше не могла.

На синем небе, рядом с золотыми фонарями, между вздыбленными черепичными крышами возникла и ожила она – ее девочка, хрупкий ангел с прозрачным взглядом серо-зеленых глаз. Отважная и тонкая, сильная и вечная, она летела над городом, где Надю столько лет ждала мама, и бумажные крылья трепетали от пропахшего марципаном воздуха.

«Там, внизу, обязательно должна быть маленькая кондитерская», – решила Надя и легким мазком зажгла в узком оконце теплый огонек.

Закончив, она включила весь доступный электрический свет и, оттерев тряпкой заляпанные красками руки, сфотографировала свою картину.

– Надя, это замечательная работа. Вы отлично справились, – рокотал в трубке звучный голос Фомина несколько минут спустя. – Картина очень романтичная, в вашем узнаваемом стиле, настоящее украшение будущей выставки. Время есть, сможете сделать еще одну?

Положив трубку, Надя взяла тонкими пальцами подаренный матерью и чудом уцелевший в кратовском погроме колокольчик. Дремавшая на диване Сага мгновенно проснулась и таращила зеленые глазищи, пытаясь лапой поймать в воздухе тонкую нить хрустального звона.

Глава 45

Глава 45

Светка выглядела чудесно. Она прилетела из Парижа с горой чемоданов, новой стрижкой и совершенно новым, спокойным и ясным взглядом. Такого безмятежного выражения Надя не видела у подруги, наверно, никогда.

Пробиваясь в Москву из Шереметьева по отчаянным предновогодним пробкам, Надя расспрашивала подругу сразу обо всем:

– Ну, выкладывай, где была, что делала?

– В Париже, в Биаррице, в Довиле. Потом махнула в Бельгию, в Брюссель и Антверпен. Всех повидала, по всем любимым местам пробежалась, все дела переделала!

– Ну ты даешь! – Надя присвистнула бы, но не умела.

– Наняла риелтора, он будет искать мне квартирку в шестом аррондисмане.

– Это где?

– Это там, где Сан-Сюльпис и Люксембургский сад. Красиво, тихо, довольно дорого – но для Пьера сумма вполне подъемная.