Ветер бил в лицо, и я сняла бейсболку, чтобы ее не унесло. Одежда уже вся промокла от брызг. Безумие, говорила я себе. Тропа в никуда.

Метров через десять или больше она оборвалась у огромного валуна, дальней границы бухты. Это была не тропа, а просто следы от ветра и воды.

Вдруг порыв ветра вырвал у меня кепку, я потянулась схватить ее, но было слишком поздно: она уже взлетела ввысь, прямо над валуном, зацепилась на мгновение за край, но сорвалась и, точно синяя птица, перелетела на другую сторону.

Но, наблюдая за ее полетом, я заметила кое-что еще.

Между утесом и основанием валуна у самой воды виднелся проем – расщелина, в которую едва мог протиснуться человек.

Меня охватило сильное волнение. Может, тропа, если это все-таки тропа, вела туда?

Забравшись по каменной насыпи к валуну, туда, где можно было заглянуть в расщелину, я увидела, что проход действительно был и туда можно пролезть.

Я неуклюже наполовину проползла, наполовину подтянулась и забралась в проход: шириной метра три, высотой практически с мой рост. В конце, не так далеко, виднелся свет.

Осторожно продвигаясь вперед, я каждый раз с опаской замирала, когда океан с грохотом обрушивался на скалу, принося запах соли и водорослей.

Сейчас был прилив или отлив? Прилив, подумалось мне, хотя я не могла сказать наверняка, но рисковать, оставаясь тут слишком долго, было нельзя. Я считала шаги: пятый, теперь шестой – и неожиданно поняла, что поднимаюсь, а еще через несколько шагов проход расширился, образовывая естественную пещеру справа от меня. В верхней части была неровная дыра, в которую ярко светило солнце. Большая часть пола тоже отсутствовала: прямо внизу бурлили волны.

В дальней части виднелся относительно плоский и широкий уступ; в ослепляющем свете солнца казалось, что там навалены горы камней и песка. Осторожно ступая, я обошла провал в полу, добравшись до уступа, и ахнула.

Горы оказались не песком и камнями. Это были сваленные в кучу грязные тряпки, одежда, одеяла и полотенца, разорванные на части простыни. Среди них можно было различить бутылки, целые и разбитые, банки и разорванные коробки, раковины моллюсков и обглоданные подчистую кости.

Сверху кучи, образуя примитивное укрытие, лежал обернутый в грязное покрывало кусок просоленной, выброшенной на берег коряги.

Она была здесь! По крайней мере, какое-то время. Но теперь ее тут нет: ни свежей еды, ни воды не видно, коробки и бутылки пустые.

А без воды она тем более бы не смогла тут выжить. Вытащив телефон, я собиралась сфотографировать находку, но тут пикнуло сообщение, поймав случайно появившийся сигнал, и я, подпрыгнув от неожиданности, выронила его прямо в зияющую бездну моря.