Ричи убрал блокнот в карман и начал не глядя листать отчеты, лежавшие на столе.

– Все равно значок не доказывает, что он убийца. Пэт – ревнивый, и один раз он уже предупредил Конора, чтобы тот держался подальше от Дженни. Сейчас Пэт наверняка чувствовал себя очень неуверенно, и если узнал, что Конор оставляет подарки для Дженни…

– Однако же не узнал, верно? – вполголоса возразил я. – Значок ведь не валялся посреди кухни, и Пэт не затолкал его в глотку Дженни. Он спокойненько лежал себе в ящике.

– Значок – да, но Конор мог оставить ей что-нибудь еще.

– Верно. Но чем больше гостинцев он оставил для Дженни, тем очевиднее все указывает на то, что он до сих пор от нее без ума. А это свидетельствует против Конора, а не против Пэта.

– Но Дженни-то должна была знать, кто оставил значок. Должна. У скольких людей они были и кто из них мог оставить свой значок для нее? Вдобавок она его сохранила. Какие бы чувства ни испытывал к ней Конор, они не были абсолютно уж безответными. Дело же не в том, что она выбрасывала его подарки и поэтому он сорвался. Нет, это Пэт бы сорвался, узнай он, что происходит.

– Как только врачи уменьшат Дженни дозу обезболивающих, нужно будет снова с ней побеседовать и выяснить подробности всей истории, – сказал я. – Даже если она не помнит ту ночь, про значок она забыть не могла.

Я представил изуродованное лицо Дженни, ее несчастные глаза, и мне вдруг захотелось, чтобы Фиона убедила врачей как можно дольше накачивать ее транквилизаторами.

Ричи зашелестел страницами быстрее.

– А как же Конор? – спросил он. – Вы не собираетесь еще раз допросить его вечером?

Я взглянул на часы: начало девятого.

– Нет. Пусть потомится еще немного, а завтра мы ударим по нему из всех орудий.

Колени Ричи задергались под столом.

– Я звякну Кирану перед уходом, – сказал он. – Посмотрим, не накопал ли он чего на сайтах, куда заходил Пэт.

Он потянулся к телефону.

– Я сам, – остановил его я. – А ты займись отчетом для начальника.

Я подсунул бланк на стол, прежде чем Ричи успел возразить.

Даже в этот час Киран, похоже, был искренне рад меня слышать.

– Кемосабе! Я как раз вас вспоминал. Один вопрос: я красавчик или я нереальный красавчик?