Ее лицо недоверчиво напряглось.

– Откуда я знаю, что вы не пытаетесь меня подставить?

– Чего ради? Если бы я хотел просто закрыть дело и найти козла отпущения, вы бы мне не понадобились: у меня есть Конор Бреннан – он уже упакован и готов к отправке. – В конце коридора громыхнула тележка уборщика, и мы оба вздрогнули. Я заговорил еще тише: – Я рискую не меньше вашего. Если однажды вы решите кому-нибудь об этом рассказать – завтра, через месяц или через десять лет, – то в лучшем случае мне грозит внутреннее расследование, а в худшем – ревизия всех дел, которыми я занимался, и уголовная статья. Мисс Рафферти, моя судьба в ваших руках.

– Почему?

Ответов на этот вопрос было слишком много. Потому что она сказала, что уверена во мне, – и воспоминание об этом все еще дрожало в моей памяти маленьким, обжигающе ярким огоньком. Из-за Ричи. Из-за Дины, чьи губы, темно-красные от вина, произносят: “Никакой причины нет”. В конце концов я дал Фионе единственный ответ, которым мог поделиться:

– У нас была веская улика, но ее уничтожили. По моей вине.

– Что будет с Дженни, если ее арестуют? На какой срок?.. – спросила Фиона после паузы.

– Ее отправят в психиатрическую больницу – поначалу точно. Если врачи посчитают, что Дженни способна предстать перед судом, защита заявит о ее невиновности либо невменяемости. Если присяжные признают ее невменяемой, ее вернут в больницу и оставят там до тех пор, пока врачи не решат, что она больше не представляет опасности для себя и окружающих. Если ее признают виновной, она, скорее всего, проведет в тюрьме десять-пятнадцать лет. (Фиону передернуло.) Знаю, вам кажется, что это много, однако там мы сможем обеспечить ей необходимое лечение, а когда ей будет столько же, сколько сейчас мне, она выйдет на свободу. И вы с Конором поможете ей начать жизнь с чистого листа.

Заскрежетал динамик, вызывая доктора такого-то в травматологическое отделение; Фиона не шевельнулась. Наконец она кивнула. Все ее мышцы по-прежнему были напряжены, но настороженность во взгляде пропала.

– Ладно. Я согласна.

– Вы уверены?

– Я уверена.

– Тогда вот как мы поступим. – Слова, тяжелые точно камни, тащили меня на дно. – Вы скажете мне, что собираетесь в Оушен-Вью за вещами для сестры: ее халатом, туалетными принадлежностями, айподом, книгами – всем, что ей может понадобиться. Я сообщу вам, что дом по-прежнему опечатан и что вам туда нельзя. Скажу, что сам могу съездить за всем необходимым, а вас возьму с собой, чтобы вы подсказали мне, что брать. По пути составите мне список вещей. Напишите его, чтобы я мог его предъявить, если спросят.