— Да, обещаю.

— Слушай, я тут очень продуктивно работаю — исписал уже множество тетрадей, где-то штук пятнадцать-двадцать. Я думаю, что вскорости закончу свой роман. Только это спасает меня от тоскливых тюремных будней. Но я вот что сказать хотел… Ты знаешь, что я встречался с его высочеством? Что я знаком с ним лично? Это произошло в прошлом году, на одном из приемов в Королевском дворце, устроенном по случаю Дня книги, двадцать третьего апреля. Я говорил с ним, это очень уравновешенный и серьезный молодой человек, мне он понравился.

— Я тоже говорил с ним — не далее как вчера.

— Неужели? Матос мне ничего не сказал.

— Это не имеет никакого значения для нашего дела, Хуан. Но я спросил его, знает ли он Лидию, и он ответил, что да, что он запомнил ее после встречи на каком-то празднике.

— Ладно, Тони… Тут один приятель в дверях стоит, он за мобильником пришел… Слушай, мне нужно сказать тебе кое-что важное. Я бы мог, конечно, написать, но тут все письма проходят через цензуру, как ты знаешь. Так что я хочу сказать тебе это напрямую, чтобы ты простил меня. — Я услышал, как он засмеялся и кинул реплику куда-то в сторону «Подожди еще минутку, Иосиф». — Тут мой друг, его зовут Иосиф… Или по крайней мере он говорит, что это его имя и что он русский… А в местных списках он числится как Виктор Клементе. — В трубке снова послышался смех. — Он здорово говорит по-испански… Слушай, Тони, тебе просто необходимо навестить меня, это очень важно, меня мучает совесть, я должен тебе кое в чем признаться. Помнишь того типа, Сифуэнтеса? Его перевели в центральное тюремное управление, поговори с Матосом, может, он сможет устроить нам личную встречу. Это точно в его силах. Ты ведь попытаешься?

Я не успел ему ответить. Разговор резко оборвался, в трубке раздались гудки. Я продолжил свой путь по Гран-Виа.

Я позвонил в дверь «Пузырьков» и поднял глаза, ожидая, что Хуанита выйдет на балкон. Но в дверях показалась Каталина Великая, она остановилась на пороге, уставившись на меня:

— Ах, это ты. Чего надо?

— Я хочу поговорить с Хуанитой. В чем дело, Каталина?

Она продолжала стоять в дверном проеме, не давая мне попасть внутрь. Потом все же обернулась и закричала вглубь дома:

— Хуанита, тут Тони!

Мы оба прислушались.

— Кто? — голос Хуаниты доносился из кухни.

— Тони, он хочет тебя видеть!

Опять на короткое время воцарилась тишина.

— Ладно, пусть поднимается!

Каталина отошла в сторону и пропустила меня в бар.

— Она на кухне. — И указала на лестницу.