— Я чувствую себя такой глупой, — прошептала она ему в воротник, — я боюсь.

— Расскажи, что случилось.

Медленно разжав руки, она уселась за маленький кухонный стол. Он приготовил чай, но оба не притронулись к нему, пока она рассказывала о Розентале, дель Карросе и встрече в соборе. Когда он закончил рассказ о своих злоключениях в Греции, было уже три часа ночи. Он держал ее руки в своих, дрожа от усталости.

— Не могу поверить, что после всего, что ты наговорила мне на прошлой неделе, ты стала охотиться за этим типом.

— Я решила, что он просто старый коллекционер, — ответила она. — Мне не показалось это опасным. Я думала, что смогу кое-что разузнать.

— Вот и разузнала, — рассмеялся он.

— Ну, в общем, он мне кое-что рассказал. Прими во внимание сам источник информации. А затем я раскрыла свой большой рот — и намекнула, что знаю кое-какие секреты. Интересно, будут ли они меня искать?

— Сомневаюсь. Они же знают, что ты под защитой.

— Может быть, они думают, что я знаю, где икона.

— А что думает Бенни?

— То же, что и ты. Они готовы были меня сцапать, потому что у них была такая возможность, но вряд ли они снова пойдут на это. Им нужна только икона. Я не могу отвязаться от этой чертовой доски даже сейчас, когда продала ее.

«Это потому, что ты разрешила мне войти в твою жизнь», — чуть было не ответил он, но удержался. Несколько мгновений они молчали.

— Итак, они исчезли, — снова заговорила Ана. — И икона, и твой крестный.

— Похоже, да. Вообще-то я догадываюсь, где он может быть.

— Правда? Где? Нет, лучше не говори мне.

— Я и не собираюсь тебе говорить. На самом деле я пытаюсь завязать со всем этим.

Она крепко сжала его руки.

— Да. Именно это мы и должны сделать.

— Я так устал.

— Тебе надо поспать. Я уже могу уйти.