– Я понесу одну, – предложил Блайт, когда они дошли до места, где оставили лопаты.
Кэл обернулся, и, неправильно поняв его взгляд, Блайт пару секунд молчал, а потом исправился:
– Могу все?
Кэл вздохнул и кинул ему одну.
– Держи, мастер спорта по тяжелой атлетике.
– Я, вообще-то, вырос в сельской местности…
Кэл кивнул ему, но ничего на это не сказал. Волосы у парня намокли от снега и завились еще больше, прилипая ко лбу и к ушам. Он убрал их с глаз тыльной стороной ладони и посмотрел на Кэла в ожидании. Непонятно только, чего он на самом деле ждал.
– Двигаем, – снова кивнул Кэл, закидывая обе лопаты на плечо. Потом сказал так, будто они продолжали только что прерванный разговор: – Итак. С кем ты здесь рос?
Они держались рядом: Блайт ниже, но у него легкий и быстрый шаг. Замешкавшись, – вопрос, видимо, застал его врасплох – Блайт протянул:
– Я… – А потом некоторое время молчал, будто не знал, стоит ли делиться. Или, как сказала бы Джемма, «придумывал, что соврать». – С матерью. Я рос здесь с матерью. В Кэрсиноре.
По его лицу проскользнула слабая тень, и Кэл прочитал его как по открытой книге: тема ему неприятна. Он бы не хотел на нее разговаривать. И Кэл бы мог сменить курс разговора, так же легко, как он делал это всегда. Мог бы, но не стал.
– И где она сейчас? – нарочно легкомысленно спросил он.
– Ушла, когда мне было четырнадцать. Импринтинг, – коротко пояснил Блайт. – Точно так же, как ушел мой дед, когда ей было пять.
– Вы рождаетесь от человека? Второй родитель?
– Насколько я знаю, это не… Это не важно. Тут как у тех существ, про которых вы вчера рассказывали, в общем-то. У леннан-ши тоже всегда рождается леннан-ши. Я не знаю своего отца. Думаю… – Он опустил голову и посмотрел куда-то себе под ноги. – Думаю, он человек. Мне кажется, маме просто было одиноко.
Кэл прикинул:
– То есть леннан-ши могут размножаться и вне симбиотической связи с донором?
Блайт поморщился:
– Не надо говорить… так. Это все-таки моя