Населённые пункты закончились, и вновь началась всё та же степь, переходящая в лес, взбиравшийся на невысокие горы, где издалека были видны яркие ленты буддистских храмов, колышущиеся на ветру, дополняя колоритную бурятскую мозаику.

Солнце начало клониться к горизонту, но небо продолжало быть светлым несмотря на то, что часы в машине показывали почти семь вечера.

Шаман всю дорогу молчал. Саблина, проснувшегося и угрюмого, тоже не тянуло к беседе, а Филипп периодически, завидев интересный ландшафт или строение, обращал вслух на это внимание пассажиров, но никто, казалось, не разделял его восхищения увиденным.

Вскоре показался указатель на Улан-Удэ, но маршрут вёл в объезд города. Навигатор показывал, что времени до пункта назначения оставалось ещё шесть часов.

Писатель со следователем опять поменялись местами, и Филипп уже смог детальнее изучать всё, что они проезжали мимо. С правой стороны тянулась степь, неожиданно перешедшая в горную тайгу с преобладающими елями, кедрами и пихтами, среди которых мелькали розовато-фиолетовые цветы багульника, а дальше по склонам поднимались многочисленные кустарники и поляны, покрытые оранжевыми, огненно-красными и ярко-жёлтыми лилиями удивительной красоты. Писатель вытащил телефон, стараясь запечатлеть увиденное великолепие.

Через час дорога вильнула, и впереди показалась вода, поблёскивающая в лучах вечернего солнца.

— Река Баргузин, — сказал Алдар. Его голос прозвучал тихо и бесцветно, словно он говорил с трудом, то ли от усталости, то ли неохотно.

Машина поехала по склону, отступившему от скал и близлежащих сопок, а внизу виднелись побережье и бескрайняя гладь синей реки. Филипп открыл окно, впуская в салон свежий воздух.

— Потрясающе, — воскликнул он, глядя влево, через Саблина, и рассматривая реку, за которой в дали горизонта начиналось озеро Байкал. Причудливый извилистый рельеф побережья с разнообразным ландшафтом: большие и широкие валуны, кустарник, песок и галька придавали окрестностям необыкновенную красоту и неповторимость. Заключённый во впадину, Байкал находился между двумя высокими горными дугами, обрамляющими его с северо-запада и юго-востока, а вокруг грандиозные горные массивы с суровым склонами и безлесными вершинами. Хребты тянулись вдоль берегов, усыпанных брусничниками, и то удалялись на километры, то жались вплотную к побережью, смыкаясь чуть севернее с обширным нагорьем, а местами прослеживались равнинные участки, где мелькали аутентичные местные растения: ольхонская полынь и лапчатка, трёхлистный остролодочник, зундукский копеечник, а чуть дальше, вдали, просматривались хвойные и лиственные леса: пихтово-кедровые и дубово-грабовые. На южных террасах можно было увидеть величественные и стройные голубые ели.