— Ага.

— Ну-ка, давай глянем, кто тогда вёл следствие.

Мужчины нашли отчёт по результатам инцидента с заключениями экспертов. Последняя подпись на документе принадлежала капитану Нестерову.

— Ты его знаешь? — спросил Шульц.

— Лично нет, но слышал о нём. Он теперь подполковник. Судя по всему, делом занимались тогда дознаватели, а не криминальная полиция.

— Ну это логично. Здесь же нет насильственных причин смерти. На первый взгляд, все три дела бытовые: ДТП и суициды.

— Да. Но как он мог не заметить стремянку?! Это же очевидно!

Шульц пожал плечами.

— Бред какой-то.

— Ну тут есть несколько объяснений, на мой взгляд. По поводу аутопсии Журавлёвой и Осипова, которую проводил Фомин, скорее всего, он просто поленился сделать дополнительную экспертизу. Увидел странный токсин, но, так как при ДТП и суициде есть внешние факторы смерти, собственно, и приведшие к гибели пострадавших, Фомин решил не копать. И так всё понятно. Токсин сам по себе не убил бы жертв, поэтому решил, что в заключении надо указывать реальные факторы, приведшие к летальному исходу. Понимаешь, да? А вот по поводу Журавлёва тут, конечно, есть странность, что следователь не обратил внимания на стремянку. Однако, возможно, бывают и случаи, когда табуретки, лестницы и так далее не падают. Всегда есть место исключениям из правил. Тут, мне кажется, ещё есть такой аспект, что если нет поводов думать о насильственной смерти, то и к деталям нет смысла привязываться. Понимаешь?

— Ага, — рассеянно произнёс Саблин. Он не слушал Шульца. Всё его внимание было приковано к ещё одному из снимков. Всматриваясь в него, он увеличил изображение, попробовал сделать его более чётким.

— Мужчина был, видимо, убит горем в связи со смертью жены, ну и покончил с собой, — продолжал рассуждать Влад. — Странностей нет, поэтому Нестеров не стал развивать теорию об умышленном убийстве. Ну то есть не было причин предполагать, что Журавлёва убили.

— Были, — резко отозвался Саблин, — были причины.

Шульц непонимающе взглянул на майора.

Саблин смотрел на снимок из дела Журавлёва. На фото, вытащенное из петли, тело покойного лежало на медицинской каталке на боку, правая рука свисала вдоль туловища, голова откинута, плечи и шея неестественно вывернуты. И ниже шеи, в области надплечья, хорошо была видна небольшая татуировка. Две заглавные буквы: «АА».

— Твою ж мать! — не сдержался Шульц. Он с изумлением перевёл взгляд на Саблина. — Это… это…

— Да, Влад. Да.

— Но как же… Что же получается…

— Ну как что? Получается, что отец Филиппа Смирнова был членом Ордена Янтарной Бездны.