— Что он делал в Сиднее? — спросила Лоцца.
— Спал со своей любовницей и готовился бежать из страны с моими деньгами… черт его знает. Я планировала уладить все юридические проблемы у себя дома, в Канаде.
Лоцца внимательно посмотрела на нее.
— А его любовницу звали…
— Пожалуйста, не принимайте меня за дурочку. Пока мы говорим, ваши сотрудники обыскивают мой дом. Вероятно, вы уже нашли фотографии моего мужа и Рабз, которые находились в моей студии. Я уверена, что вы уже допросили ее и всех, кто знал меня и Мартина, а также всех, кто видел, как наша яхта выходит в море. И мою соседку. Чего еще вы хотите от меня? Я… я же не
— Нам нужно рассмотреть некоторые основные моменты, Элли, — Лоцца раскрыла папку и достала несколько фотографий, сделанных на месте преступления. — Вы узнаете эти вещи?
Она подтолкнула к Элли фотографии синей ветровки и бейсбольной кепки, заляпанной кровью.
— Да, это мои вещи. На них кровь.
— Кровь?
— Главным образом, это кровь Мартина. И частично моя. Это произошло, когда я порезала его.
Лоцца моргнула.
— Вы признаете, что порезали вашего мужа?
— Когда мы вышли в море на «Абракадабре», сразу же после моего приезда в Джервис-Бэй, я промахнулась ножом и случайно порезала Мартина. Я носила эту ветровку и кепку. Потом я оставила их в гараже. Спросите любого, кто в тот день был на причале. Мартин засадил себе рыболовный крючок в шею, я пыталась обрезать леску, и… Мы оба были в крови. Наблюдатели на утесе видели, как мы вернулись обратно. Мартин поехал в больницу, так что врачи тоже знают об этом. Вероятно, вы также найдете мои отпечатки на рыбацком ноже и багре, потому что в тот день я хваталась за них окровавленными руками.
— Откуда вы знаете про багор?
— Он был на одной из фотографий, которые мне показывала следователь Сибил Грант для опознания тела.
Лоцца подалась вперед.
— Элли, каким образом ваша ветровка и кепка могли оказаться в заброшенном фермерском доме на Агнес-Ривер?
— Не знаю.
— Вы носили их, когда вас видели с Мартином на «Абракадабре» семнадцатого ноября.