– Память у вас не очень. Ганемана вон не узнали на последней встрече.

– У меня широкий круг общения. Всех имён не заучишь. Тем более тех, кого давно не видел.

– Как насчёт этого человека? Такую внешность сложно забыть, а уж фамилию тем более. – Митя положил на стол фото Язвицкого.

В глазах модельера мелькнуло что-то. Досада? Возмущение?

– Не отвечайте.

– Я его не знаю.

– Так и думал. Кстати, Василий Иванович, как продвигаются поиски бывшего секретаря, который подменил хрустальную корону из хранилища?

– Никак. Полиция работает из рук вон плохо. Впрочем, как всегда.

– Может, вашему клиенту стоит написать ещё одно заявление? Теперь уже на поиск оригинала «Купчихи за чаем»?

– Вы опять за своё, Дмитрий Александрович? Мало было того спектакля, который вы устроили в доме месье?

– На этот раз я подстраховался. Картина у нас, и её проверили ещё раз.

– Попышев, карлик мелкий! Я его убью! Сказал, что возьмёт на замену рамы!

– Жюль, успокойся. Самарин, ваши инсинуации омерзительны.

– А ваш клиент демонстрирует всем фальшивку, уверяя, что это настоящий Кустодиев. Один – один.

– Вы не наигрались ещё? Полагаете, вам это сойдёт с рук?

– Думайте как хотите. Зато у меня есть замечательный анализ. От аукционного эксперта.

Митя подвинул адвокату свежее заключение Зельдеса. Франк успел выхватить его первым и быстро пробежал глазами по строчкам. Потом швырнул документ обратно на стол и закрыл лицо руками. Адвокат Левко тоже прочитал бумагу, и брови на его скуластом лице слегка изогнулись. Видимо, этот нюанс с клиентом не обсуждался.

– Где оригинал, Евгений Андреевич? Вы его продали? Подарили? Кому? Зачем? Чего вы испугались?

– Не отвечайте.

– Это всё Самокрасов! Это он! Он её подменил!