Штабной сержант нагнулся вперед и включил микрофон, соединенный с наушником одного из офицеров в допросной.

– Спроси о книгах в его лачуге.

Офицер нахмурился. Штабной сержант не должен был вмешиваться. Делом об убийстве занялись большие шишки, это было совершенно ясно.

Но офицер все же кивнул головой. Он спросил:

– Расскажите мне о ваших книгах. В вашем доме много серьезной литературы.

Себастьян Джордж молча уставился на офицера. В его глазах не было ни малейшей искорки истинного огня, той интеллектуальности, которую сержант заметил в глазах мужчины у реки.

– Вы, должно быть, любите читать, – предположил офицер.

– Не умею читать, – сказал Джордж.

– Но вы умеете писать, – нажал офицер.

– Не умею писать, – ответил Джордж.

Но ведь в правой глазнице у всех жертв, выкопанных из могил на принадлежащей Джорджу земле, были записки.

– Он лжет! – рявкнул сержант в микрофон. – Надави на него.

Офицер бросил на него гневный, предупреждающий взгляд через стекло и больше ничего спрашивать не стал.

Джордж заявил, что не умеет ни читать, ни писать, хотя полки в его доме были полны качественных книг, включая томики Хемингуэя, Торо, Элджернона Блэквуда, трактат о свободе воли Уильяма Годвина. Книги не были упомянуты в протоколе.

Присяжные так и не узнали о них.

Это показалось мелким несовпадением, о котором лучше забыть на фоне других исчерпывающих улик: ДНК, отпечатки пальцев, отпечатки зубов. Джордж уже признал свою вину по всем пунктам обвинения. Сара Бейкер тоже узнала его во время процедуры опознания. Именно его запечатлела видеокамера, когда он заходил к Саре в магазин спортивных товаров в Уотт-Лейк.

Когда штабной сержант вышел за пределы своих полномочий и спросил об этом упущении, ему напомнили, что Себастьян Джордж был скользким, лживым социопатом, пытавшимся их всех надуть. Дело стало политическим. Нужно было, чтобы обвинение вышло гладким. Этакая победа над преступностью перед следующими федеральными выборами. Чем меньше осложнений в судебном процессе, тем лучше.

Гладкое обвинение было еще и тем конем, на котором начальник группы по расследованию убийств, сержант Хэнк Гонсалес, занимавший такую же должность, что и штабной сержант, помчался к следующему повышению по службе».

Тори оторвалась от книги, по спине пробежал холодок. Гонсалес был начальником ее папы в Сюррее. Теперь он стал помощником комиссара. Сколько ее мать взяла из газетных статей? С сильно бьющимся сердцем она стала читать дальше…