Оливия протянула руку, нажала на кнопку и выключила радио. У нее тряслись руки. Во рту было сухо, как в пустыне. В ушах застучала кровь.
Маньяк обернулся и посмотрел на ее сарай. Его глаза, светло-янтарные, встретились с ее глазами, смотревшими в щель. У нее свело желудок.
Оливия ухватилась за кухонный стол, попыталась взять себя в руки, мозг напрягся, когда она попыталась остаться в настоящем.
Она повернулась и столкнула кружку с кофе на пол. Та разбилась, и осколки разлетелись по полу. Горячий кофе обжег ногу. Больно, но ничего похожего на боль воспоминаний.
Оливия нагнулась, обхватила руками колени и постаралась дышать неглубоко, короткими вздохами. К опущенной голове прилила кровь. Оливия медленно пришла в себя и выпрямилась. Кожа повлажнела от пота. Оливия почувствовала исходящий от ее тела едкий запах страха, сглотнула и сохранила равновесие, схватившись за спинку стула.
Как, черт подери, она собирается контролировать эти воспоминания? Они окружали ее все более плотным кольцом. Ее охватил внезапный и настоящий страх: что, если она сойдет с ума? Закончит свои дни в лечебнице? В ней взбунтовалась ярость.
Ни за что на свете она не поддастся и не останется пленницей собственного прошлого. Однажды она едва не убила себя. Она бы умерла, если бы какой-то парамедик случайно не наткнулся на нее и не оказал ей помощь. Теперь она хотела жить. Кто-то в Броукен-Бар устроил заговор против нее и теперь пытался отправить ее обратно в оживший ночной кошмар. Она не позволит им победить. Она
Широким шагом Оливия вернулась в спальню и начала бросать в сумки оставшиеся вещи. Быстро переоделась в джинсы и свитер, сложила туалетные принадлежности в другую сумку. На мгновение остановилась посреди комнаты.