Что-то в его тоне, неподвижности и напряженности сильно испугало Ребекку. Она заставила его сломаться. Во рту у нее пересохло, пульс зачастил. Она боялась продолжения, но должна была узнать правду.
Ребекка подождала еще немного. Снаружи усилился ветер, бросавший пригоршни снега в оконное стекло.
– Почему, Эш? – тихо спросила она. – Почему именно тем летом?
– Потому что тогда я попытался переспать с тобой.
Она сглотнула:
– Я хотела немного подождать.
Эш круто развернулся. Его лицо было страдальческой маской.
– Когда ты отказала мне, я испугался. Я боялся, что
Потрясение. Ребекка ошеломленно смотрела на него.
– Я был только со своим отцом.
Ребекка кивнула, как будто поняла, но ее разум отказывался что-либо понимать.
– Он насиловал меня с малых лет, Ребекка. Еще до того, как я узнал, что это плохо. Он сделал это нормальной вещью, а когда я вырос и узнал, что это неправильно, он воспользовался этим как оружием. Так он стал управлять мной.
– Домики в летнем лагере, – прошептала она. Ее глаза горели.
Эш кивнул. Теперь он стоял перед нею, раздетый донага. Этот большой мужчина. Человек, которого она всегда любила и старалась не показывать этого.
– Когда он был зол, то насиловал меня там, в старых летних домиках. Принуждал меня, умасливал меня. Бил. А потом преподносил мне особые подарки. Новую лошадь. Мое первое ружье. Щенка. Он залезал мне в голову.
– Эш… – Она потянулась к нему, но он отступил назад.
– Само плохое, что у меня началась эрекция от его прикосновения. – Он помотал головой. – Бекка… ты была нужна мне. В то лето ты была нужна мне всем сердцем, душой и телом. Я постоянно боялся, что ты узнаешь, что тебе станет тошно и ты всем расскажешь обо мне. Я боялся, что ты не будешь видеть во мне… настоящего мужчину, и когда ты…
– Ладно, ладно. – Ребекка потянулась, взяла его за руки и привлекла к себе. Потом она закинула руки ему на плечи, прильнула щекой к его груди и просто обняла его. Крепко, очень крепко. Ей хотелось сказать: «