— Сила созидания, — повторил Олдридж. — Желание исцелить недуг?

— Именно! — подтвердил Валентайн и указал пальцем на Эддингтона. — Алисдэйр, перенявший болезнь крови по наследству, стал проникаться идеей исцеления с помощью этого тайного египетского обряда. Это стало на определенном этапе его навязчивым состоянием, которое требовало практической реализации. Он больше не мог сдерживать в себе зло и дал ему волю. Вспомнив историю этого обряда, я вдруг озадачился кажущейся мне в те минуты безумной догадкой, — а что, если и здесь имеет место совершение подобного кощунственного ритуала? Ведь в нашем случае основное вещество — кровь!

Я тут же повторно исследовал еще не захороненный труп мисс Тоу — и вуаля! Внутри подвздошной вены Элеонор я обнаружил скарабея!

— Чертов Египет! — рявкнул Хамиш.

— Алисдэйр бывал там и особо увлекался культурами Древнего Египта и Индии. Достаточно взглянуть на его комнату, чтобы понять это.

— Значит, — вкрадчиво и злобно проговорил Алисдэйр, — вы стали подозревать меня после того, как побывали у меня и разговорили о Египте и Древней Индии?

— К великому сожалению, гораздо позже, — с едва уловимой грустью в голосе ответил Валентайн. — Гораздо позже.

— Когда же? — поинтересовался Финч, чувствуя себя очень неуютно из-за мысли, что он вел себя, как глупец, считая Селби Нэша «Девонширским Дьяволом».

— Признаюсь, я совершил непоправимую ошибку. И сильно корю себя за это. Если бы я сделал это раньше, вероятно, мы могли бы спасти мисс Абрамсон.

На мгновение в гостиной воцарилась тишина. Каждый из присутствующих, кроме самого Алисдэйра, затаив дыхание, ожидал продолжения.

— Сделали что? — наконец не выдержал Норберт Эддингтон.

— Обратил бы раньше должное внимание на слова леди Милтон о милорде Хамише. Да, да, любезный, не смотрите на меня так откровенно, — безапелляционно произнес Аттвуд старику, отбрасывая все приличия разговора в сторону. — Миледи, вы помните то, что говорили вашей дочери Джиневре?

— Я не понимаю вас, — настороженно ответила Уитни, чувствуя легкое головокружение от непроходящей слабости.

Однако по ее глазам Валентайн увидел, что баронесса все прекрасно понимает. Просто противится признать это.

— В разговоре с ней вы как-то обмолвились о том, что «хорошо знаете породу Эддингтонов», что в молодости Норберт не пропускал ни одной юбки и тем самым был очень похож на своего отца милорда Хамиша. Так? Этим вы пытались донести Джиневре мысль о том, что и сам Алисдэйр, которого бедная девочка любит всем сердцем, — такой же бабник, как и его предки. Я не ошибся?