Он вдруг каркающе захохотал, одновременно заходясь приступом кашля.

— Боже мой! — Уитни закрыла лицо ладонями рук, не желая все это слышать.

— Да в чем, черт возьми, дело? — взорвался барон, багровея.

— Жертвы Алисдэйра приходятся милорду Хамишу Фредерику нагульными, незаконнорожденными дочерями, — спокойно резюмировал Валентайн, наблюдая при этом шок на лицах присутствующих. — Элеонор Тоу и Агата Абрамсон не являлись дочерями своих отцов!

— Но… как? — преподобный Олдридж не мог поверить в услышанное.

— И почем мне было знать, что они понесут? — злобно говорил Хамиш. — Нужно было вовремя избавляться от последствий!

— В вашем понимании это аборт, — осуждающе покачал головой Валентайн. — А они подвели все так, будто дети рождены от законных мужей. Вы ведь прекрасно понимаете, каковы последствия таких действий для любой женщины, не говоря уже о сохранении репутации.

— Постойте! — неожиданно встрепенулся Олдос и как-то странно посмотрел на Уитни. Та все еще закрывала лицо руками и что-то невнятное шептала в ладони. — Он ведь хотел убить и Джиневру! Это значит…

Барон не договорил, нужные слова просто не приходили в его голову.

— К сожалению, да, барон, — кивнул Аттвуд. — Джиневра Милтон — не ваша дочь. В ней, в ее лице нет ни единой схожести с вами. Неужели вы не замечали этого раньше?

— Боже, зачем?! — заорала баронесса, с ненавистью глядя на Хамиша, затем на профессора. — Зачем вы так?

Невесть откуда взявшиеся силы вытолкнули Уитни прочь из гостиной. На короткое мгновение воцарилась тишина.

— В телеграмме, — прервал всеобщее молчание Валентайн, — мой друг писал: суть жуткого древнего обряда заключалась в том, что целительной и животворящей силой для нуждающегося обладала кровь исключительно убитого близкого родственника. Прочитав это, я понял, что моя интуиция меня не подвела. Вся мозаика из разрозненных умозаключений сошлась воедино.

— Это безумие, — прошептал доктор Янг. — Совершеннейший абсурд.

— Для нас — да. Но для Алисдэйра это была навязчивая возможность исцелиться. Вернусь немного назад. Понимая, что мисс Тоу не является первой жертвой «дьявола», я постарался оценить имеющиеся немногочисленные улики с точки зрения принадлежности их к какому-либо конкретному человеку. Другими словами, я задавался вопросом: каков он — убийца? Каким характером обладает? Его свойства и особенности? Какое должно быть поведение у того, кто совершает такие жуткие преступления? И вот теперь я с особой гордостью говорю, что оказался прав! Что моя теория подтвердилась.