– Я ушла от нее.

– Да небось она сама тебя выставила.

– Прошу прощения, госпожа, но я с приличным джентльменом, который смертельно устал. Ему нужна постель. И отдельная комната, а я буду за ним ухаживать. И еще ему требуется уединение.

– Надолго?

– Ну, скажем, до полудня.

– Пять шиллингов.

– Пять? Это что, Сомерсет-хаус?

– Вам нужна отдельная комната, верно? Значит, кому-то придется убраться, так? Поэтому пять шиллингов. Хотите берите, хотите нет.

– Джентльмену нужна та маленькая комнатка наверху. Под самой крышей.

– С чего это его вдруг потянуло на крышу?

– Ближе к раю.

– Тогда восемь шиллингов. – Послышался какой-то странный звук: не то смех, не то скрип петель. – Если желает обрести рай, пусть раскошеливается.

Хлорис ткнула меня в бок:

– Будьте добры, сэр, заплатите. Не так уж и дорого. Ждать-то мы не можем.

Она подмигнула и обняла меня за талию. Эта женщина хорошо владела собой, была более хладнокровной, чем я сам. Я с трудом отсчитал монеты, и не только потому, что было плохо видно: у меня дрожали пальцы. Хлорис собрала монеты с моей ладони и протянула их в оконце. Оконце закрылось, и мы стали ждать, дрожа от холода.

– Уверена, что эта карга не обманет? А вдруг возьмет деньги и оставит нас на пороге?

– Не беспокойтесь, сэр. Вы заплатили ей восемь шиллингов, не торгуясь. Мы не похожи на разбойников, говорили с ней вежливо. Хозяйка рассчитывает получить от нас еще, пока мы здесь.

Спустя несколько минут засов отодвинули, и дверь открылась. Внутри был узкий коридор. В полутьме, прижавшись к стене и давая нам пройти, стояла высокая сутулая женщина в черном, смахивавшая на старую ворону. Она протянула Хлорис свечу:

– Вверх до конца лестницы. Дальше стремянка в мансарду. – Она окинула меня взглядом. – Не слишком пьян, нет? Если слишком, то придется тебе самой тащить его туда. И прибраться потом, если он вздумает блевать.

– Я справлюсь, госпожа. – Хлорис взяла меня за руку. – Пойдемте, сэр, позвольте мне отвести вас в рай.