– Мы с Мег помогаем друг другу, – пояснила Хлорис. – Но вряд это можно назвать дружбой.

– Можешь с ней связаться?

Моя собеседница нахмурилась:

– Это еще зачем? Неужто она пришлась вам по вкусу? Я думала, вы не любитель наших услуг.

Я промолчал, отвернулся и продолжил есть. Чуть позже я сказал:

– Ты видела мои документы и знаешь, что я служу королю. Ему нужны кое-какие бумаги, которые находятся в доме мадам Крессуэлл.

Хлорис схватилась рукой за горло:

– Я ничего такого не знаю, сэр…

– Когда я был там в первый раз, – продолжил я, – то видел в гостиной письменный стол.

– Да, я же вам говорила. – Хлорис вдруг стала словоохотливой. – За ним сидит его светлость. Он любит наблюдать сверху, кто заходит во двор, а кто оттуда выходит. Герцог говорит, иногда это не менее интересно, чем в театре: смотреть, как посетители не решаются сразу постучать в дверь, как они сперва пересчитывают деньги, как плюют в канаву и как приятели понуждают их.

– А где хранятся бумаги Бекингема?

– Откуда мне знать. Ключи от ящиков стола герцог держит при себе. Никому другому не доверяет. Может, он хранит их под замком там. Может, уносит с собой, когда уходит. – Хлорис подумала, потом добавила будничным тоном: – Как-то раз его светлость взял меня прямо на этом столе. Окно было открыто. У меня голова наружу высунулась.

Я повернулся к столу и снова продолжил есть, потом произнес:

– Мне нужно все, что хранится в ящиках. То есть любые бумаги. Как их оттуда достать?

– Ну, тут Мег не помощница. Она на такое сроду не отважится. Если вам нужны бумаги, придется добывать их самому.

Я положил нож на стол, ибо потерял аппетит.

– Предположим, я решился это сделать. Когда лучше туда отправиться?

Хлорис задумалась.

– Пожалуй, ранним утром. Мы заняты большую часть ночи, поэтому все обитатели борделя поднимаются поздно, включая мужчин.

– Ты уверена, что Мег не станет искать их для меня?