– Сэр, – возразила Элизабет, теряя наконец терпение, – это все воздушные замки.

– Нет-нет. Герцог не только хороший человек, но он также обладает множеством талантов и способен повести за собой народ.

Элизабет прикусила губу. У ее отца была глупая особенность видеть в людях только хорошее и верить в то, что ему говорят. Вероятно, поэтому он позволил сделать себя лорд-протектором, когда Оливер Кромвель умер. А в результате был выслан из страны, которой правил, и теперь оказался без пенни в кармане.

Она подавила досаду:

– С вашего разрешения, сэр, я поеду сегодня на Генриетта-стрит.

– Но это слишком опасно, – возразил он.

Элизабет покачала головой. Она считала, что риск в данном случае оправдан. Если бабушкино наследство и впрямь чего-то стоило, отец мог стать финансово независимым от Бекингема.

– Если я поеду сегодня вечером, часов в шесть или в семь, это можно сделать незаметно. – Она улыбнулась, желая задобрить отца. – Лучше освободить чету Хэксби от ответственности. Вам вовсе не обязательно ехать, если вы заняты. В самом деле, так будет даже безопаснее.

Ричард пожал плечами и отвернулся:

– Дорогая, полагаю, ты должна поступать как считаешь нужным.

Элизабет поняла, что победила.

Когда я взял для нас в Хай-Холборне наемный экипаж, была уже середина утра. Мэри сидела напротив с закрытыми глазами. То и дело останавливаясь, мы двигались по улицам к Стрэнду.

Возница высадил нас у главных ворот в Савой. Проходя под аркой, я огляделся, но не заметил никого, кто бы за мной следил, – только нищие, которые собирались там скорее по привычке, чем в надежде получить милостыню. Я быстро провел Мэри в Инфермари-клоуз.

– Куда мы идем, сэр? – спросила она.

– Ко мне домой. Там ты будешь в безопасности.

На лице ее отразилось недоверие, и она заплакала.

Дверь открыл Сэм. Когда он увидел рядом со мной Мэри, глаза у слуги округлились. Я втолкнул девушку внутрь и последовал за ней.

– А где другая? – спросил Сэм.

– Запри двери.