Я достал документы, которые взял из стола Бекингема, – главная цель моей злосчастной экспедиции, приведшей к двум смертям. Я разгладил бумаги и выложил на стол. Они определенно были написаны рукой герцога. Я взял один лист и поднес его к окну, поближе к свету.

Репетиция

Акт I

Сцена 1

Улица у Королевского театра, Друри-лейн. Джонсон и Смит.

Джонсон. Мой верный Фрэнк, я всем сердцем рад тебя видеть. Как давно ты в городе?

Смит. По правде говоря, не больше часа, и если бы я не встретил тебя здесь, то и сам бы отправился на поиски, ибо страстно желаю поговорить с тобой обо всех этих странных вещах, которые, по слухам, происходят в стране.

Джонсон. А я, клянусь, страстно желал посмеяться вместе с тобой над всеми этими нелепыми, скучными, эксцентричными вещами, от которых мы все здесь так устали.

Смит. Скучными и одновременно эксцентричными?! Отличное сочетание. Скажи, чем заняты наши дельцы?

Я тихо выругался. Что за ерунда? Всего лишь отрывок из дурацкой пьесы. Итак, Бекингем возомнил себя драматургом. Что же, это вполне в его духе. И когда он только все успевает: плести интриги, чтобы захватить власть в правительстве, и наводнять улицы Лондона бунтовщиками, соблазнять женщин и участвовать в дуэлях, содержать собственный публичный дом… А теперь вот еще решил попробовать себя в драматургии.

«Слишком много талантов для одного человека, – подумал я мрачно, – и, похоже, ни одним из них Бекингем пользоваться не способен».

В сердцах я смахнул со стола бумаги, и они разлетелись по полу. Заодно упала и «История мира» Рэли.

Я тотчас пожалел о своем поступке и, нагнувшись, стал все собирать. Большинство листов оказались чистыми с одной стороны, ибо Бекингему экономия была совершенно несвойственна. Но не все. Один лист был исписан с обеих сторон: на одной – продолжение диалога из пьесы, на другой – перечеркнутый по диагонали текст с большим количеством исправлений, который я сразу же узнал: