Посыльный стрелой умчался в дом. Привратник удалился в свою сторожку. Я стоял у ворот вместе с небольшой компанией попрошаек, которые всегда собирались там, дожидаясь, когда выйдет герцог и бросит им пригоршню серебра. Признаться, я от души возненавидел все эти роскошные особняки и дворцы богачей: Уоллингфорд-хаус, Арундел-хаус на Стрэнде, Кларендон-хаус на Пикадилли и даже сам Уайтхолл. Ибо видел слишком многое из того, что происходит там, внутри.

Из-за угла западного крыла дома появилась высокая прямая фигура господина Вила. Он медленно пересекал главный двор и двигался в моем направлении. На нем был его извечный коричневый камзол, такой же старомодный, как и гофрированный воротник, а на боку раскачивалась тяжелая шпага. Жизнь приводила господина Вила в странные места, как и меня самого, и я неожиданно почувствовал симпатию к этому человеку. Он остановился в ярде от ворот и уставился на меня. По его виду можно было заключить, что он тоже мало спал.

– Ну?..

Я показал на окружавших меня нищих и на привратника рядом.

Вил повел плечами:

– Мне не о чем с вами говорить.

– Мне с вами тоже. Я хочу поговорить с герцогом.

Он снова дернул плечами и собрался уходить.

– Передайте Бекингему, что это касается шлюхи по имени Хлорис, головореза по имени Мертон и письменного стола в заведении мадам Крессуэлл. – Теперь я целиком завладел вниманием аудитории, включая привратника и попрошаек. – Скажите ему…

Вил поднял руку:

– Достаточно. Я передам его светлости ваши слова.

– И еще скажите своему хозяину, что я буду нынче днем в Уайтхолле. После этого будет уже слишком поздно.

Я собрался уходить, когда Вил окликнул меня. Он махнул рукой, чтобы привратник и попрошайки расступились и дали пройти, и тихо проговорил через ограду ворот:

– Он еще жив.

– Даррел?

– Кто отрубил ему кисть?

– Я не знаю.

Вил нахмурился, вглядываясь в мое лицо:

– Правда?

– Честное слово. Из сада прибежал какой-то неизвестный мужчина. Напал на Даррела в холле, а потом выскочил через парадную дверь. Я никогда его раньше не видел.